Попутный ветер, или Драконьи мемуары. Наталья Короткая
лапы не очень длинны, но тверды. Он напомнил бы огромную куницу, если бы не морда, напоминающая собачью и большие серебристые уши, которые задорно встали торчком как у заправской овчарки. Хвост распушился в огромное перо, на спине встал гребень из длинной шерсти, которую шевелил налетевший ветерок. Зверь без страха смотрел на рыцаря и был удивительно красив и не вызывал никакого опасения, хотя и возвышался над человеком на добрых три метра. Рыцарь отступил на пару шагов и снова опустил меч.
– Но мне рассказывали, что драконы выглядят по-другому. Они с рогами, с крыльями, покрыты чешуёй, которую не пробьёт ни один меч и копьё, плюются негасимым огнем, ревут, как сто буйволов. А ты…– рыцарь задрав голову, рассматривал зверя с большим любопытством.
– А я – это я. Извини уж. Хотя, если ты думал, что я ревущий рогато-чешуйчатый крылатый огнедышащий монстр, то на что ты рассчитывал, идя ко мне с этой железкой? – дракон скептически глянул на меч рыцаря, который тот держал в руках.
– Придворный маг мне сказал, что этот меч заговорённый, он рассечёт любую броню и поразит дракона в самое сердце, – рыцарь снова поднял меч и присмотрелся к рунам на клинке.
– Из проверенных источников известно, что сердца у дракона нет в известном человеческом смысле, – хмыкнул дракон, дернул ухом и уселся на землю. – А маг твой хороший лжец и интриган, который отправил тебя на верную гибель. Все заговорённые мечи давно учтены и припрятаны мною в разных местах, недоступных человеку. Не верь словам, юноша, ничьим, пока не убедишься своими глазами в истине. Вчера ты думал, что знаешь, как выглядят драконы, а сейчас ты узрел другое. Но мир не рухнул, просто всё течёт, все меняется. Вот и ты изменился, когда увидел меня не таким, как тебе рассказывали.
– Но почему и куда принцесса ушла? Мне рассказали, что ты держал её здесь довольно долго, – рыцарь был раздражающе настойчив.
– Никто её здесь не держал, юноша. И я не знаю куда она ушла, скорее всего к себе домой Человек от рождения имеет свободную волю, только многие об этом позабыли, понавесив на себя ярлыков из долга, обязанностей, привязанностей и даже любви… А она не забыла. Она всегда была независима. И честна. До мурашек. И когда она сказала, что хочет уйти из моей пещеры, я не стал её удерживать.
– Но ты же мог! Ты же вон какой сильный.
– Да, я хотел бы, чтобы она осталась. Но я уважаю свободу воли. Ничего не удержишь, если хочешь это удержать. Да, я мог бы… Запереть её. Но тогда это было бы просто тело, без души. Оболочка. Ведь для душ нет границ, и они могут витать где угодно, в любых мирах. А я не хочу быть её тюремщиком. Девочка выросла, ей стало тесно в моей пещере, словно стало не хватать воздуха. Новизны. Меня для неё стало слишком много. Она любит огонь, любит людей, любит свободу. А мне нравится уединение.
Когда она ушла, я долго и много летал по миру, гонял себя до изнеможения, ел и пил всякую дрянь, чтобы засыпать без мыслей и снов. Я часто поднимался выше облаков туда, где были одни звёзды. И долго молчал вместе с ними. В полном недумании. Ни одной мысли. Только прекрасные и далёкие звёзды. Потом я