Шаг в беспредельность. Андрей Шир
ним холодная тоска,
Люблю со всеми родниками,
Гоню печаль и облака.
Мой славный град остался с краю.
Прости метанья бунтарю,
Тебя, мой город, обнимаю,
Но всё ж ищу моря, жару.
Нить судьбы
Агасфер
Жаркое солнце ласкает меня,
Ветер слегка раздувает песок.
Долгими днями ищу я Тебя —
Голову режет и давит венок.
Если бы знал я о муках тогда,
Если бы знал про скитанья свои —
Я бы помог, не сгорев со стыда,
И поклонился Тебе до земли.
Очень устал от безмерных потерь.
Время устал бесконечно искать,
Как надоело всё это, поверь!
Мимо меня жизнь уходит опять…
«Вечности странник, – мне кто-то сказал, —
Ищешь не там, потому не найдёшь.
Свет потерял в отраженьях зеркал,
Сердце любовь променяло на грош!»
Брёл я по миру, прошёл полпути,
Только беду да несчастье познал.
Видимо, мне до Тебя не дойти,
Да и не виден нигде мой причал.
Так и иду я, судьбину кляня,
В сердце напрасно надежду таю́.
Мир отвернулся в веках от меня —
Горе отвергшему просьбу Твою!
Душа и мир
Всё тлен…
Нас привлекает всё, что модно —
Иллюзий душных сладкий плен.
Живём привычно и удобно…
Удобно жить и вкусно есть.
Удобно пребывать в достатке
И, продавая совесть, честь,
Удобно брать от мира взятки.
А если это не дано —
Алкать душевные страданья,
Смотреть бездушное кино,
Давать пустые обещанья.
Как ванну, принимать любовь
И, всё быстрей душой старея,
Удобно в вихре вечеров
Лететь в объятья юбилея.
Мы ищем для себя свобод,
Желая личные удобства…
Но, человек, иди вперёд
И благу общему способствуй!
Душа – лишь мира отраженье,
Себя в нём ищет каждый день.
Дыра в душе – и мир в волненье…
Всё тлен…
Старый сад
Разрушен бурей старый сад,
Иссяк в саду родник,
Стволы засохшие лежат,
На них сидит старик.
И ночью он сидит, и днём.
Так пусто в голове…
Прошла вся жизнь туманным сном,
Как дождик по листве.
Когда-то статен был и горд,
Горел и рвался в бой.
Сейчас раздавлен и потёрт,
Глаза полны тоской.
Готов был горы покорять,
Летел, как вихрь, вперёд.
Куда девалась нынче стать?
Закончился полёт.
Друзья и деньги, жизнь рекой,
Красавица жена.
Доволен был своей судьбой,
Знал: жизнь всего одна.
Но видя в ней всегда себя,
Не замечал других,
И