Синхронизация судеб. Анастасия Волжская
следами ховеров, ослепляло бескрайней синевой.
В первое мгновение это дезориентировало. Но стоило глазам привыкнуть к свету, как стало очевидно – передо мной была голограмма, искусно спроецированная на пустые стены. Своеобразное решение. Если верить причитаниям Никс, трясущейся над нашим переносным голопроектором, дешевле было выстроить полноценный кабинет, чем воссоздать его голографическую копию, обвешав подземный ангар датчиками по самое не могу. Но Дамиана Рохаса, судя по всему, это совершенно не волновало.
Иллюзия была идеальна – даже оранжевое солнце рвано пульсировало почти как живое, мешая сфокусировать зрение на высокой фигуре, сложившей за спиной крепкие руки, у панорамного окна. В глаза бросились белоснежный костюм и непривычно светлые для чистокровного шейдера волосы. На смуглом запястье металлически сверкнул из-под рукава корпус дорогого коммуникатора, выпущенного в ограниченную продажу меньше месяца назад.
«Позер, – мысленно фыркнула я, рассматривая манна сквозь прищуренные веки. – Лишь бы пыль в глаза пустить».
По широким плечам пробежала полоска ряби, и я с удивлением осознала, что и сам Дамиан Рохас – не более чем голограмма. Зловеще молчаливая голограмма.
Что ж, после теплого приема, который оказали нам «Хирурги», этого стоило ожидать.
Солдаты, абсолютно невидимые до самого последнего момента, окружили нас в ту же секунду, как уцелевшие после шиссовой ямы собрались у входа в тоннель пятнадцатого. Сопротивляться было бесполезно – на каждого шейдера «Механического солнца» приходилось по два-три «Хирурга» в черной униформе, а на груди Хавьера, лишь частично прикрытой чешуей шейда, застыло не меньше десятка красных светящихся точек.
Адреналин, бурливший в крови после схватки с дронами и шиссами, возможно, и толкнул бы особо рьяных на самоубийственный прорыв – Анхель, судя по напряженной позе, так точно был готов ввязаться в бессмысленную драку, – но короткий взмах руки старшего Кесселя остановил готовящуюся бойню. Хавьер с присущим ему каменным спокойствием позволил «Хирургам» забрать его оружие и коммуникатор, а потом, все так же опираясь на мое плечо, первым шагнул в темноту вслед за молчаливыми проводниками. Остальные нехотя последовали его примеру. Кроме Химика, который в своей непостижимо неуклюжей манере, слабо сочетавшейся с бесконечным бегством на пределе возможностей, умудрился скормить комм одному из шиссов, и Ракель, у которой его вообще не оказалось.
К самому Рохасу ожидаемо пустили не всех. Даже Ракель, которая некогда утверждала, что знает предводителя «Хирургов» лично, наткнулась на недвусмысленно выставленные стволы винтовок и отступила. Меня же остановить не получилось. Прижавшись к Хавьеру, я прошла с ним в приоткрывшуюся дверь кабинета, зло сверкнув глазами на охранника, попытавшегося преградить путь.
Увы, старания пропали даром. Голографический лидер «Хирургов», очевидно, не был настроен на конструктивный разговор.
– Рохас… – Хавьер прочистил горло, когда молчание стало