Добровольцы и ополченцы в военной организации Советского государства. 1917—1945 гг.. А. Ю. Безугольный
руководитель Военной организации при ЦК РСДРП(б), так называемой «военки», Н.И. Подвойский и его соратники по «военке» (В.И. Невский, К.А. Мехоношин, М.С. Кедров, П.Е. Дыбенко, Н.В. Крыленко и др.) в этот период в значительной мере формулировали облик будущей армии, являлись идейными его вдохновителями. Придерживаясь крайне левых взглядов и веря в близость и неизбежность мировой революции, они были склонны к переоценке революционного порыва масс и упрощенному взгляду на военное строительство как на «всеобщее вооружение народа» с выборным командованием и добровольной дисциплиной.
Первоначально, в первые недели после Октябрьской революции большевики вполне допускали перестройку и революционизацию старой армии. Казалось, что ее штыки лишь требовалось развернуть против российских и иностранных капиталистов. Это сделало бы революционную Россию «во много раз более сильной и в военном отношении»[71]. Одной из главных опор такой перестройки армии виделся добровольный принцип комплектования армии. 18 (31) декабря 1917 г. резолюция Совнаркома РСФСР предусматривала принятие «усиленных мер по реорганизации армии при сокращении ее состава и усилении обороноспособности»[72]. 22 декабря 1917 г. (3 января 1918 г.) на коллегии Наркомвоена предлагалось «произвести набор добровольцев из Красной гвардии численностью до 300 000 [человек] и двинуть их на фронт как цемент для разлагающихся частей, перемешав их предварительно с добровольцами-солдатами и матросами»[73]. 26 декабря 1917 г. (7 января 1918 г.) вопрос о создании «социалистической армии» обсуждался на собрании Военной организации при ЦК РСДРП(б). Выступивший на собрании наркомвоен Н.И. Подвойский был настроен очень оптимистично, вновь высказав мысль, что всего «за полтора месяца можно создать 300 000 штыков социалистической армии, которые послужат… цементом и скелетом для новой армии»[74].
Достаточно длительное время идея «перемешивания» остатков старой армии с добровольцами казалась многим большевистским руководителям панацеей, единственно возможным решением в той критической ситуации. Комплектование новой армии также мыслилось очень упрощенно: считалось, что для развертывания добровольной записи в Красную армию достаточно будет организовать в полках и на заводах большевистские ячейки там, где их еще не было, и усилить пропаганду «до самых низов»[75].
Определяя в этот первый период социальную базу новой армии, большевистское руководство рассчитывало на две наиболее революционизированные социальные группы – солдатские массы и пролетариат. На пролетариат оно возлагало главные надежды, считая его «лучшим материалом для комплектования армии», ибо промышленные рабочие, закалившись в классовой борьбе на предприятии и полностью осознав свои классовые интересы, по убеждению наркомвоена Н.И. Подвойского, «более организованны, сознательны и в настоящее время представляют кадры безработных»
История Коммунистической партии Советского Союза. М., 1968. Т. 3. Кн. 2. С. 100.
РГВА. Ф. 11. Оп. 5. Д. 1125. Л. 4.
Там же. Ф. 1. Оп. 1. Д. 68. Л. 3.
РГВА. Ф. 1. Оп. 1. Д. 68. Л. 3.