Кто убил Волика Либера?. Людмил Федогранов
нам нужно что-то делать, иначе они нас сожрут – и очень скоро, причём даже не подавятся, суки!
– Я видел цифры и полностью с тобой согласен. Последние полгода, то есть именно с того времени, как наши интересы пересеклись, мы теряем деньги, теряем регулярно, и очевидно, что наши потери растут в… может быть, даже арифметической прогрессии. Нас может хватить ещё максимум на полгода, а потом, если ничего не изменится, мы с тобой окажемся… малообеспеченными гражданами. Соответственно, окажутся в проигрыше те, кто нас с тобой… финансирует, чьи деньги мы, как это сейчас модно говорить, отмываем. До сих пор они получают своё только потому, что мы отказываемся от части своей доли – так ведь скоро нам отказываться будет не от чего… И тогда они начнут терпеть прямые убытки. Нам обоим хорошо известно, чем это может закончиться. Для нас с тобой, – уточнил он, нервно усмехнувшись.
– Нас с тобой отправят отдыхать в Сочи, а на наше место назначат других людей…
– Которым придётся столкнуться с теми же самыми проблемами, но уже в гораздо более неблагоприятных для них, этих людей и наших спонсоров, условиях, потому что по нашей вине будет потеряно слишком много времени, которое, как это нам с тобой хорошо известно, и есть деньги. Конечно, с того света не возвращаются, и нам с тобой, скорее всего, не будет ни жарко и ни холодно от того, что нас помянут, как говорил твой Шевченко, «незлым тихим словом»…
– Когда это Шева мог такое сказать?! – сильно заинтересовался услышанным Игорь Иванович Земко, уроженец Полтавской области, которая ныне находилась на территории суверенного государства Украина. – У него что, крыша в этом его «Милане» поехала, он же ещё совсем молодой пацан!
– Я не о футболисте Андрее Шевченко, а о великом Кобзаре – о Тарасе Григорьевиче, – с доброжелательной издёвкой уточнил Вахтанг. – О духовной святыне украинского народа…
– Ну да! – с облегчением выдохнул Игорь Иванович, обрадованный, что с его кумиром всё в большом порядке. – Этот мог, тут без базаров! А Шева – пацан правильный!..
– Нам с тобой о себе думать надо, а не об этом твоём правильном Шеве! – в сердцах бросил Вахтанг, отлично зная страсть своего собеседника к бесконечным разговорам о футболе, которые могли заменить Игорю Ивановичу в этой жизни очень многое. Сам преданно болея за тбилисское «Динамо» и сборную Грузии, Вахтанг всё-таки не мог понять, как можно до бесконечности обсасывать одно и то же – и делать это с жаром, чуть ли не молясь на какого-нибудь полудурка, который и по мячу-то попасть не всегда умеет (конечно, это говорилось не о по-настоящему великом игроке Андрее Шевченко)…
– Всё-всё…
– То, что они нас сжирают, обсуждению не подлежит – это просто реальный, конкретный факт. Мы, конечно, пробовали договориться… полюбовно?…
– Ты что, сам не знаешь!?
– Знаю… Ты лучше скажи, что она тебе ответила в последний раз. Когда я в Вене был.
– Что-что… Ты помнишь, как перед этим она предлагала, чтобы мы под ними бегать стали.