Последний русский. Евгений Панов
У меня руки разжимаются.
Всё, времени на рефлексии нет. Стараясь во что-нибудь упереться ногами, я начал спускаться вниз. Кое-как дотянулся до руки девушки и, схватив её за запястье, потянул наверх. И в этот самый момент сбоку раздался скрежет, и прут, за который держалась Светлана, полетел вниз со здоровенным куском старого бетона. Чувствуя, что рукав со второй руки начал соскальзывать, резким движением буквально швырнул девушку наверх. В суставе раздался какой-то хруст, а другая рука вместо импровизированной верёвки хватанула пустоту. Как в замедленном кино увидел удаляющийся проём, Светлану, которую успели подхватить сверху, и краешек белого облака, что решило заглянуть со своих высей в дыру в земле. Светлое пятно всё удалялось и удалялось, и последней моей мыслью было: «Как же теперь мои девочки без меня будут?» Удар и… ТЬМА.
Глава 1. Смерть – это только начало
– Хватит валяться! Давай, просыпайся! – раздался незнакомый приятный женский голос. – Я же знаю, что ты уже проснулся, так что давай, открывай глаза.
– Иди на фиг! – лениво ответил я. – У меня отпуск, я спать хочу.
– Ну ни фига себе, у тебя отпуск, – возмутился голос, – отдыхать так устанешь.
Хотел было уже послать говорившую в пешее эротическое путешествие, как вдруг понял, что её-то я и не слышал. Слова раздавались прямо у меня в голове. Блин, это что, шиза?
– Сам ты шиза, – обиделся голос. – Я, между прочим, биокибернетический экспериментальный симбиот. Единственный в своём роде. Так что можешь уже начинать гордиться.
– Кто? – не понял я. – И вообще, что здесь, на фиг, происходит?
– Ты глаза вначале попробуй открыть, а потом поговорим.
Глаза удалось открыть с большим трудом. Как будто не веки открывал, а тяжеленные железобетонные створки поднимал. Надо мной нависала крышка, на внутренней поверхности которой имелись какие-то технологичные устройства. Я попробовал поднять руку к лицу, чтобы протереть глаза, и… не смог. Ни руки, ни ноги меня не слушались. Я запаниковал. Это что, меня парализовало? В памяти всплыла картина висящей над чернотой девушки, треск ломающегося перекрытия и удаляющийся куда-то вверх проём. Потом удар, мгновение боли и… всё. Больше ничего не помню. Это, получается, я сорвался, упал на дно какой-то шахты и сломал позвоночник. И теперь до конца своих дней буду лежать в виде овоща, делая все дела под себя? Ну уж нет! Лучше смерть, чем такое! Обузой семье быть я не желаю.
– Ну всё, ты закончил? – спросил голос в голове с какой-то усмешкой. – Готов теперь выслушать?
– Наверное, готов. – Хотя я был в этом не совсем уверен. Как-то не хотелось услышать, что стал калекой.
– Ну, для начала, калекой ты не стал, даже наоборот. Пошевелиться ты не можешь потому что ну о-о-очень долго находился без движения, да и просто сил пока нет. Питался-то ты фактически внутривенно. Так что постарайся шевелить конечностями, чтобы кровь начала лучше циркулировать. Медкапсула – это, конечно, хорошо, но не столько времени.
– Так,