707. Като Фальк
вас имя.
– Моя мать была очень религиозной женщиной, отец – профессором культурологии, а я родился двадцать шестого января, как раз в православные именины Рафаэля, так что они сошлись на этом имени, – мужчина дотащил Мишу до девятого этажа и открыл дверь в квартиру под номером 707. Тёмное помещение вновь вызвало поднимающуюся волну паники в душе школьника. – Сразу снимай всю мокрую одежду и носки. Я бы настоял на том, чтобы ты принял горячий душ, чтобы не разболеться, но оставлю это на твоё усмотрение, – мужчина локтем включил свет в прихожей, повесил оба пальто на вешалку возле радиатора и, пока Миша снимал насквозь промокшие ботинки, принёс откуда-то из тёмной глубины квартиры стопку вещей.
– Н-не стоит, я и так пользуюсь вашим гостеприимством, – стоило парню оказаться в тепле и вне опасности для жизни, совесть всё же проснулась.
– Просто переоденься, а одежду твою повесим сушиться, – Рафаэль протянул Мише теплый костюм и подтолкнул к ванной. – Я приготовлю чай. Всё равно не согреешься, если будешь сидеть в мокрой одежде.
В ответ Миша громко чихнул. Сосед запихнул его в ванную и захлопнул дверь. Школьник окинул взглядом помещение. Всё говорило о том, что мужчина очень чистоплотный и живёт один: аккуратно сложенные вещи, упорядоченные бутылочки и флаконы на полках, чистая ванна. Совесть снова больно ущипнула, и Миша не позволил себе рассматривать содержимое шкафов в чужой квартире. Быстро сменив брюки и тонкую рубашку на оказавшийся очень большим спортивный костюм, парень развешал одежду на полотенцесушитель и посмотрел на своё отражение: не то при таком освещении, не то после холода и сырости лицо казалось каким-то серым, с нездоровым румянцем на щеках и непонятно откуда взявшимися синяками под чёрными глазами, а почти чёрные волосы неприятно слиплись. Увиденное в зеркале напомнило Мише брошенного в гаражах щенка.
«Понятно, почему Рафаэль помог мне. Представляю, как я выглядел возле парка…» – Миша вытер волосы полотенцем, которое ему вручил хозяин квартиры, и попытался хоть как-то приложить их, но пряди торчали в разные стороны, как у панка из дешевого фан-фильма. Парень обречённо вздохнул и вышел из ванной. Ноги неприятно покалывало от холода.
При включенном освещении квартира Рафаэля казалась намного выше и просторнее, чем квартира семьи Миши. Здесь были голые штукатуренные стены с потрескавшейся светло-серой или темно-графитовой краской, высокий потолок с потёртыми бело-золотистыми молдингами, под старинной люстрой красовалась позолоченная ажурная розетка. Миша подумал, что она, наверное, из гипса. Потёртый деревянный паркет, старые коврики, небольшой диван на высоких ножках, дореволюционный комод – всё это выглядело старым, а от этого уютным и теплым. Заглянув в кухню школьник подумал, что сосед зажег свечи и растапливает камин дровами, но с удивлением увидел газовую плиту и стоящий на обеденном столе ноутбук.
«Нужно написать отцу, что я в 707 квартире», – он резко остановился на пороге, развернуося и пошел в прихожую, чтобы