Как не стать Банкротом!?. Михаил Мозг
знания», как метко подчеркивал Альберт Эйнштейн. Мы живём в эпоху, когда успешный стартап зарождается не в цехах и фабриках, а в сознании человека, способного увидеть то, что другие пока не разглядели. Появление Кремниевой продемонстрировало, что многие успешные стартапы начинались как идеи в сознании их основателей, а затем вырастали в глобальные компании, такие как Apple и Hewlett-Packard, начинавшим в тесных гаражах, но взлетевшим к небосклонам успеха.
Именно в этом контексте созревала идея JobMartOnline. В 2008 году, когда мир метался в кризисных волнах, цифровые платформы вроде LinkedIn и Craigslist уже слегка приоткрыли дверь к удаленному трудоустройству. Но мне хотелось большего: не просто онлайн-площадку, а целую экосистему. Я вынашивал эту концепцию более четырёх лет. До этого все идеи, которые рождались в моей голове, уже существовали в том или ином виде. Мне казалось, что, опираясь на такие стандартные замыслы, я не стану миллиардером. Но JobMartOnline виделся мне уникальным каноном для венчурного бизнеса: абсолютная новизна, отсутствие сформированного рынка, инновационная индустрия, где риски не казались безумными, а инвесторы – по моим смелым представлениям – должны были выстраиваться в очередь. Я уже ощущал себя гением, акулой бизнеса, погруженной в теплую пелену самолюбия. Я чувствовал пылкую уверенность, как будто в моих жилах текла раскаленная лава, и с этим внутренним жаром я создал бизнес-план, презентации и ринулся в бой на инвестиционном поле.
Но где искать инвесторов? Реальность, однако, была сурова. Канада в те времена, да и сейчас, где я изначально надеялся раскрыть свои крылья, тонула в налоговых оковах и монополиях, тормозя инновации и убивая почву для стартапов. Здесь царили устаревшие экономические устои и монополизация финансового сектора. Я помню запах старых книг по бизнесу, которые листал во время учебы в бизнес-школе: с каждой страницей они твердили одно и то же – Канада ориентирована на сервисы, а не на инновации. Я получил степень бакалавра, освоил шесть бизнес-специальностей, завершил трехлетнюю программу за два года. Однако даже эти знания не меняли реальности: высокий налоговый барьер душил ИТ-компании в зародыше. Когда в стране всего 5–6 крупных банков (RBC, TD, Scotiabank, BMO и CIBC) контролируют всё, стартапы не прорваться. Даже с внушительным капиталом из 50 миллионов долларов вы рискуете разбиться о невидимую стену монополий.
Во многих странах концентрация рыночной власти и монополии исторически ограничивали доступ новых участников; например, антимонопольное дело в США против Standard Oil в 1911 году показало, как монополии могут препятствовать конкуренции. Все это казалось мне чем-то вроде холодного ветра, скользящего по затылку, когда я ночью раздумывал о будущих перспективах, сидя в тихом кабинете с чашкой крепкого чая.
Но огонь внутри меня не угасал. Поэтому свой путь я начал в США, в колыбель стартапов. Я отправился туда, пытаясь найти венчурные фонды и частных инвесторов. Но поток стартапов был огромен, а мои письма и звонки, казалось, тонули в бездонном море предпринимательских амбиций и жадных до новых идей умов.