Штабс-капитан. Олег Паринов
часовой, не отводя взгляда от жёлтого серпа.
Ещё до конца не веря в своё чудесное спасение, я быстрым шагом направился к раскидистому дубу, выделявшемуся на фоне ночного неба. Посмотрим, кто меня там ждет. Ваш покорный слуга с детства отличался любопытством.
4
На Украину мы пробирались кружным путём, замаскировавшись в солдат-дезертиров. Трудно было найти более разных людей, чем мои товарищи по заданию. Гибкий, подвижный, как ртуть, балагур с истинно казацкой смёткой – есаул Сидор Гаврилович Пустохватов. И медлительный, вальяжный, с брезгливым выражениям лица, всегда боящийся испачкаться – подполковник Петр Васильевич Русаков.
Есаул Пустохватов сильно выручал нас в дороге. Обладая природным даром легко сходиться с людьми, он рассеивал любые сомнения в наш адрес. За время поездки мы с подполковником Русаковым сблизились, как говорится сошлись характерами. Проводили время в долгих беседах о минувших временах, прочитанных книгах и просто философствовали. Есаул в этих разговорах не участвовал, отшучиваясь, что не привык рассуждать о высоких материях.
Из большевицких газет мы узнали, что генерал Лавр Георгиевич Корнилов был убит артиллерийским снарядом при штурме Екатеринодара. Добровольческую армию теперь возглавил генерал Антон Иванович Деникин. Мне не хотелось верить в случившееся – русский генерал-патриот пал от руки русского солдата. Но наше задание оставалось прежним.
Где на поезде, где на подводах мы наконец добрались до окрестностей Н-ска. Здесь была зона германской оккупации. В самом городе сидела самостийная администрация гетмана Скоропадского, но в сёлах безнаказанно бесчинствовали всевозможные банды, самыми крупными из которых были отряды батьки Махно и атамана Григорьева.
В крупном селе Боровском – цели нашего вояжа, царило полное безвластие. Крестьяне жили привычным общинным укладом, придерживаясь политического нейтралитета. Ближе всего им были анархистские лозунги батьки Махно о «безвластной трудовой федерации», «полной свободе», отрицание государственности и сельское самоуправление в виде «вольных трудовых советов». Росту популярности Махно способствовали акты экспроприации и раздача населению отобранного у «буржуев» имущества и продуктов.
Когда в Боровское приезжали представители оккупационных властей или бандиты, сельский староста всячески старался им угодить, поэтому село особо не грабили. О революционных событиях напоминала разорённая усадьба местного помещика – князя Василия Ивановича Русакова, отца нашего командира. Не таясь проехав через все село по главной улице, мы въехали на двор усадьбы. Чего нам было бояться? Подполковник ехал по своей родовой земле. К тому же самостийные власти нас снабдили надёжными документами.
Усадьба Русаковых располагалась на окраине села на небольшой возвышенности. Прятавшийся в яблоневом саду особняк темнел разбитыми окнами, а по двору было разбросан мусор. Форменный разгром и запустение. Как