Сладкая месть под Рождество. Морган Элизабет
мысленно говорю себе я, пытаясь сделать над собой усилие.
– Твое здоровье, – говорит он, слегка касаясь моего стакана своим, и подносит его к губам.
Я повторяю и делаю небольшой глоток, пытаясь не выдать своих ощущений, когда виски обжигает рот. Я бы с гораздо большим удовольствием выпила шампанского, фруктового розового вина или неприлично девчачьего дайкири. Или вообще все что угодно, кроме этого дерьма. Но у меня есть план. Я должна придерживаться его.
Как и следовало ожидать, виски обжигает мне все, вплоть до желудка.
К сожалению, хоть я и могу подстраивать мелкие пакости, наносить макияж и с первой попытки подобрать подходящий оттенок розового под любой тон кожи, я плохо умею притворяться, что люблю виски.
Я начинаю кашлять.
И кашляю неприлично громко, как только проглатываю виски, и пытаюсь нащупать рукой салфетку, чтобы прикрыть рот.
Когда кашель меня отпускает, продлившись, к счастью, только несколько секунд, я откладываю салфетку в сторону и смотрю в глаза Дэмиену. На его лице замешательство и беспокойство.
И вдруг он смеется.
Меня накрывает волна смущения, обжигая щеки.
Все идет не по плану. Я должна выглядеть роскошной, воспитанной, его идеальной второй половинкой.
Я должна впечатлить и завоевать его.
А вместо этого он смеется надо мной.
– Ты в порядке? – спрашивает он, протягивая мне стакан воды.
Я хватаю его, смущенно улыбаясь, делаю глоток и киваю. Понятия не имею, что сказать.
– Немного крепкий, да? – спрашивает он, и меня отпускает.
– Да, очень. Неожиданно. Наверное… наверное, в последний раз, когда я пила виски, он был… другим.
Дэмиен приподнимает бровь, но не спорит. Я промокнула рот и кладу салфетку обратно на колени.
– Мне нравится этот, но мой отец делает потрясающий виски, – говорит Дэмиен, приподняв бровь. – Мягкий, совсем не обжигающий.
– Звучит прекрасно. Он сам его делает?
Дэмиен подает мне бокал шампанского, и я с удовольствием делаю большой глоток. Он улыбается, явно сдерживая очередной смех.
Уверена, он меня раскусил.
– Да. Он всегда этого хотел, когда я был маленьким. Когда они с мамой вышли на пенсию, я купил им дом во Флориде, и там есть маленькая винокурня. Теперь он сам делает виски.
– Звучит так, будто он хорошо проводит время, – улыбаюсь я.
– Так и есть.
– А ты чудесный сын, раз купил им дом.
– Благодаря их воспитанию я добился успеха. Это меньшее, что я могу для них сделать.
Я не знала. Этой информации не было ни в одном интервью, ни в одной биографии, ни в одной истории, которые Ричард рассказывал, брызжа ядовитой слюной.
– Расскажи мне… о твоих родителях, как они вдохновили тебя, – говорю я и беру меню, чтобы выбрать себе блюда.
И он начинает говорить, тоже изучая меню. Он рассказывает, как рос в Бронксе, а я делюсь с ним воспоминаниями о крошечном городке Спрингбрук Хиллз. После того как мы делаем заказ, я спрашиваю его о работе,