Поющие в коровнике. Наталья Александрова
наполнены землей. Я такие видела в детстве на даче у своей подружки, поэтому сообразила, что в этих ящиках хранятся до весны клубни георгинов и других цветов.
Короче, мой хладный труп положили в кладовую садовника, как в самое холодное место в доме.
Не обнаружив в подвале ничего полезного, я направилась к выходу, решив срочно делать отсюда ноги, но сперва раздобыть на эти ноги хоть какую-то обувку. На дворе сентябрь, долго ли я босиком пробегаю? И неизвестно, как далеко меня завезли за город, хорошо бы куртешку какую-нибудь найти и деньги, хоть сто рублей. Лучше двести.
К счастью, дверь не была заперта снаружи – садовый инвентарь обычно не пытается сбежать, тем более что никто не ожидал такой прыти от моего трупа.
Я поднялась по лестнице и осторожно приоткрыла дверь.
Она выходила в длинный коридор, освещенный редкими галогеновыми светильниками. Я закрыла ее за собой (при этом она отвратительно скрипнула) и крадучись двинулась по коридору. В этот коридор выходило еще несколько дверей, я подергала одну из них, но она была заперта. Впрочем, у меня не было намерения обследовать дом, мне сейчас хотелось только одного: выбраться отсюда и как-нибудь добраться до города…
Дойдя до конца коридора, я увидела перед собой деревянную лестницу на второй этаж. Подниматься по ней не входило в мои планы – это не приблизило бы меня к выходу из дома, но вдруг сзади, в дальнем конце коридора, послышались голоса.
Раздумывать было некогда, и я стрелой взлетела вверх по лестнице.
Передо мной снова оказался коридор, но он отличался от первого, как небо и земля: пол был застелен зеленой ковровой дорожкой, по стенам висели нарядные бра из цветного стекла в стиле хай-тек и гравюры в металлических рамках.
На мое счастье, коридор был пуст.
Вариантов не было, и я пошла по этому коридору.
На этот раз первая же дверь, с которой я поравнялась, оказалось приоткрытой. Я прижалась к ней ухом и, не услышав изнутри ни звука, рискнула войти в комнату.
Это была спальня, причем обставленная в японском стиле.
Посреди комнаты находилась большая низкая кровать из черного дерева, возле дальней стены стоял низенький туалетный столик, наполовину прикрытый шелковой расписной ширмой с танцующими журавлями и цветущей сакурой. По стенам висели японские цветные гравюры, с потолка свисал светильник из бамбука и рисовой бумаги. Еще здесь были керамические вазы и статуэтки.
Все это было бы красиво, если бы в комнате не царил жуткий беспорядок. Кровать была не застелена, черные шелковые простыни комом брошены на полу, там же вперемешку валялись платья, колготки и женское белье.
Все это я разглядела в первую же секунду.
Во вторую секунду я увидела рядом с туалетным столиком еще одну дверь и поняла, что она ведет в ванную комнату – оттуда доносилось журчание воды.
Значит, там кто-то был, скорее всего, хозяйка спальни. Почему-то у меня сразу же возникла