Сталинградские письма. Война и нежность, до и после. Евгений Борисович Кочунов
я так хочу.
К сожалению, большего сделать не могу, да и ты, мой большой и взрослый мальчик, не можешь.
Сейчас около 12 часов ночи. Сижу одна дома, девочки придут позже, сегодня культпоход, я не пошла.
Дома чистенько, уютно, как-то непривычно тихо. Но всё это относительно, начались морозы и приходится больше топить, чтобы не сидеть всё время в валенках.
В институте была только на двух лекциях, писала контрольную по уголовному праву, если можно так сказать. Безбожно сдирала с книг.
Как по-твоему, какая у меня была тема? Конечно, «соучастие». Вторая лекция была «бухучет», ну и мы с Ленкой были удалены из аудитории за разговоры. Видит Бог, я не пытаюсь оправдаться, мы почти и не разговаривали, но дуракам, да ещё, самовлюблённым, Закон не писан.
А Шарипов, как мне кажется, относится именно к таким людям.
Стояли с Ленкой в коридоре, в тёмном углу и тихо беседовали, что бы никто не увидел и не услышал.
Ой, я кажется, снова увлеклась… Ничего, дам тебе отдохнуть и отправлю письмо через пару дней.
Я ужасно хочу в Москву. Ну хватит, ты, наверное, уже устал читать. Вчера была на почте. Надеялась, что получу хотя бы открыточку. Ан нет.
Ну что ж, терпение, терпение.
Крепко крепко обнимаю и целую тебя.
Привет Саше и ребятам.
Твоя «Эта».
12 апреля 1943 год
Дорогая Лизонька!
Сегодня уже хотел послать тебе телеграмму, что обижаюсь и беспокоюсь молчанием, но зайдя домой, нашёл твоё письмо.
Сразу захотелось ответить тебе большим ласковым письмом. Ты пишешь, что знаешь о моих …«отступлениях». Не знаю, кто тебе сообщает всякие сплетни, но уверен, что слухи пока дойдут до тебя, обрастают как снежный ком.
Ты не смейся, но я веду очень целомудренный образ жизни. Порой сам на себя удивляюсь, неужели у меня «рыбья кровь»?
Зимой, до отъезда на Донской фронт, я был несколько раз у Нонны. Но сразу же «вернулся на путь истинный».
Вообще, мои взгляды на отношения между мужчиной и женщиной остались такими же чистыми, как были раньше, но стали последовательнее, твёрже.
На днях приехала твоя сестричка Валюшка. Был у неё два раза. Но полтора года сделали своё дело. Увлечение прошло красивым, юношеским сном.
Так что, живу скромно, бобылём. «И скушно, и грустно».
Очень жаль, что ты далеко от меня, что тебя нет в Москве. Если б тебе удалось вернуться в Москву, было б замечательно.
Мы всё ещё «ремонтируемся». Выедем на фронт, по-видимому, только к началу активных действий, т.е. не раньше мая.
Занимаюсь политработой, немного пишу «Историю»…немного, потому что мало времени.
На днях мне присвоили очередное воинское звание, Гвардии старшина. Но желание уйти из Армии после войны, не уменьшилось, а даже увеличилось.
Так что, дальше постараюсь свою военную карьеру «приостановить».
Немного читаю. Как и ты увлекаюсь Симоновым. Помоему, это лучший наш современный лирический поэт, хотя официальные критики отзываются о нём очень недоброжелательно.
Дорогая