Маленькие, но очень гордые рассказы. Стихи и проза. Станислав Устюжанин
через три минуты надзиратель Семеныч завел Федора Кричухина в комнату для допроса, где его уже ожидал мужчина в строгом, дорогом костюме и начищенных туфлях. На его левой руке виднелись наручные часы с коричневым ремешком. В помещении пахло дорогим парфюмом, что было редкостью в подобных местах. Это был адвокат Василий Маркович Правдин.
Кричухин присел на приваренную к полу стальную скамью. Правдина и Кричухина разделял лишь один металлический стол, который так же, как и скамьи, были приварены местными ремесленниками.
– Здравствуйте, Федор Иванович, – как-то по-деловому произнес Правдин. – Вы помните, что послезавтра судебный процесс? Вы к нему готовы? – продолжал Василий Маркович Правдин. Кричухин сидел с опущенной головой, будто игнорируя вопросы адвоката.
– Федор, я понимаю, что вы никому не доверяете, и я также понимаю, что вы не хотите ни с кем делиться своей ситуацией, но, уверяю вас, мне можно доверять, я ваш защитник. Да, я адвокат по назначению и, конечно, вы вправе думать, что поскольку я защищаю вас бесплатно, толку от этого не будет, но позвольте все же уверить вас. Если вы ни в чем не виноваты, то я с радостью хотел бы вам помочь, – спокойным рассудительным голосом проговорил Правдин.
Кричухин молча встал со скамьи и подошел к двери с решеткой, которая выходила в общий коридор.
– Семеныч! Я закончил, – крикнул Федор, ударив кулаком о металлическую решетку, тем самым пытаясь позвать надзирателя. Надзиратель подошел к двери и открыл ее.
Выходя из комнаты допроса, Федор обернулся к адвокату и произнес: «Я ем, чтобы жить. А некоторые живут, чтобы есть». После сделал шаг и вышел из допросной. В этот момент адвокат Правдин встал из-за стола, взяв свой кожаный портфель и ответил вслед выходящему из допросной Федору: «Главное не лгите самому себе!» И тут же вышел из комнаты.
– Зря ты с ним не поговорил… Правдин мужик нормальный. Ты знаешь сколько стоят его услуги? А тебя он взял бесплатно, по собственной инициативе, – сказал надзиратель Семеныч Кричухину. – Не верю я никому. Он такой же, как и все эти сволочи зажравшиеся! – ответил арестант. Надзиратель Семеныч глубоко вздохнул, и они подошли к камере №12. Дверь вновь открылась, и Федор вошел в камеру, где продолжил чтение романа. Так прошел оставшийся день. Наступил поздний вечер, голос в коридоре прокричал команду «Отбой!», и все обитающие в следственном изоляторе арестанты отошли ко сну.
На улицах Калдыбина было очень темно, лишь на некоторых площадях горели фонари, и то не все. Трамваи заходили в депо после длительных рейсов, а врач в белом халате, в чьи обязанности входило проводить медицинский осмотр вагоновожатых, вскрывал новый пузырек с медицинским спиртом.
На следующий день в следственном изоляторе вновь закипела жизнь, караул снова заступал на свое боевое дежурство, а работники столовой, как и всегда,