Полёт в падении. Ангела Вейнер
Теперь понятно, почему твой сын не хочет с тобой общаться. – отрезала Вена.
– Ах ты… Я тебя сейчас…
Остап подсел на освободившееся место рядом с ней и незаметно для глаз окружающих подсунул руку под её ягодицы и пальцами стал ласкать промежность.
– Перестань. Теперь я не в настроении. – сказала Вена, убирая его руку ему на ширинку.
– Я приду ночью к тебе в плату, презики привезли. Хочу тебя до безумия, ты такая секси, когда злишься. – прислонившись к её уху, прошептал он.
– Я подумаю. Напишу тебе, если что. А сейчас мне пора на массаж.
Остап попытался поцеловать Вену, но та уклонилась и резко встала с дивана.
– Всё, я побежала. Не приставай больше к Крис, пожалуйста, очевидно же, что ей непросто сейчас.
– Как и нам всем. Ладно, обещаю её не трогать сегодня.
– Эй! Не только сегодня, хитрец!
– А за другие дни я не отвечаю, ведь меня ещё в них нет.
Вена покачала головой, развернулась и пошла в свою палату за кроссовками.
Все физ процедуры, включая массаж, находились в другом здании. И нужно было выйти на улицу, пройти метров сто, прежде чем оказаться в мире расслабления. Массажиста звали Пётр, он был слабовидящим, но ходили слухи, что и вовсе слепым. Вена каждый раз нервничала перед сеансом, так как не любила прикосновений чьих-либо рук. Когда она зашла в кабинет, то Пётр сидел на стуле и "смотрел" в окно.
– Я слышал тебя за дверью, Вена. Снова нервничаешь перед массажем? – заботливо спросил он.
– Как обычно, вы же знаете. Но, наверное, всё же уже не так, как в первый раз.
– А ты знала, что все артисты перед выходом на сцену нервничают? И это волнение с годами практики никуда не уходит. Оно – неотъемлемая наша часть, которую нужно принять и учиться жить с ней в согласии. А ты с ним борешься, как и со всем в своей жизни.
– Это происходит автоматически, словно без моей воли, я просто начинаю сходить с ума от волнения.
– Я понимаю в чем тут дело. Просто хочу уверить тебя в том, что ты в безопасном месте и непредвзятых руках, так сказать.
– Я знаю…
– Ну ладно. Раздевайся и ложись на кушетку. .
Вена снимала одежду трясущимися руками и пыталась глубже дышать, как говорил делать психиатр при приступах тревоги. Когда она расположилась на кушетке, Пётр укрыл её ноги простынкой, чтобы тем было комфортнее, и сказал:
– Сегодня буду делать акцент на трапеции, ведь от постоянного внутреннего напряжения они у тебя в спазме. Кстати, ты и сама можешь перед сном и на утро их разминать. Так, напряжение в теле связно с психическим, как и наоборот. Мы представляем собой единый организм, где все процессы взаимосвязаны. Поэтому я предлагаю тебе помогать себе такими простыми действиями, как самомассаж тех мест, где ты с лёгкостью можешь дотянуться.
– Мугу… – промычала в ответ Вена.
Пётр стал очень медленно и очень болезненно проглаживать, и продавливать её трапециевидные мышцы.
– Ай! Больно! – вскрикнула она. – Я, конечно, люблю боль, но тут она максимально не приятная.
– Значит,