Рецидивист. Век воли не видать. Deadnoser
Лисом, грозно поинтересовался:
– Ты, что ль, меня видеть хотел?
– Я, – согласно кивнул Лис.
Наливайко грузно упал на лавочку рядом с Лисом, задев его плечом и заставив немного подвинуться:
– Ну, зачем звал?
– Мне сообщили проверенные люди, что через вас можно кое-что передать…
– Ну… Возможно… Наливайко настороженно огляделся. – Но смотря что, кому и за сколько?
Лис неторопливо достал из-под лавочки небольшой рюкзачок, ловко расстегнул молнию и показал его содержимое прапорщику:
– Это нужно передать Хоботу. И чем быстрее, тем лучше!
От увиденного Наливайко побагровел и «закашлялся»:
– Ты спятил, мужик? Понимаю: марафет там, анаша, бухло… У нас и так шмон за шмоном – ждут какое-то высокое начальство!
– Не хотите услышать ответ на третий вопрос? – не слушая жалоб прапорщика, произнес Лис.
– Какой-такой «третий»? – не понял Наливайко.
– Главный: за сколько?
– И сколько же?
Лис расстегнул внешний карман рюкзака:
– Впечатляет?
– Кхм… Охренеть! – на секунду впал в ступор прапорщик.
– Так мы договорились?
Наливайко молчал, но по его лицу было видно, что он не готов расстаться с рюкзачком.
– Передадите посылку по адресу – и можете уносить ноги! Этой суммы с лихвой хватит на безбедную старость.
– А! Черт с тобой – один раз живем! – решился Наливайко. – Давай свою посылку!
***
СИЗО №…
В небольшой камере, рассчитанной всего лишь на четырех человек «проживал» негласный хозяин тюрьмы – «вор в законе» Хобот, прожженный рецидивист с узким костистым лицом и «вислым» длинным носом (за который, собственно, и получил свою кличку). И хорошо жил – не тужил, со своими авторитетными сокамерниками – Гвоздем, Фунтом и Зямой. Имелся в камере и холодильник, забитый нажористым хавчиком, и телевизор с халявными каналами, и ковры, зарывающие облупленные стены. Даже на параше был установлен чистенький фаянсовый толчок, а не лоток-приемник, как в общих камерах. Не жизнь – малина! Разве, что протекала она за решеткой.
За столом, расположившемся между шконарей, сидели, и вяло перебрасывались в картишки Хобот и Гвоздь. У порога тусовался самый молодой из их компании – Зяма-разводила, вертлявый и «скользкий», словно глиста. Он заглядывал в коридор через небольшую щель между створкой и косяком с помощью «обезьянки» – собраной из кусочка зеркала и зубной щетки. Четвертый сокармерник – Фунт, так же, как и остальные – сиделец «со стажем», примостился на краешке стола, ковыряясь со «стрелой» – приспособлением из толстой лески и тяжелого наконечника.
Где-то в коридоре бухнула дверь и раздались шаги. Фунт быстро сунул «стрелу» за пазуху.
– Спокуха! – успокоил сокамерников Зяма. – Дубак[1]мимо прохилял.
Фунт вынул «стрелу», еще раз внимательно её осмотрел. Добравшись до параши, он пропихнул тяжелый конец стрелы в «очко». Спустил воду из бочка: стрелу понесло потоком воды по стояку.