Дезертиры Иводзимы. Руслан Галеев
у лесозаготовки Вычегды все-таки начались проблемы с Комитетом Экологического Контроля. Там узнали о практике мольного сплава, и Бобби пришлось искать новую работу. Ни на что не надеясь, он написал нескольким старым друзьям. Откликнулся Ченнинг.
Так Бобби и попал на астероид, где ему нравилось меньше, чем на Вычегде, но выбирать не приходилось. Жить в пещере, без неба над головой, без рассветов и закатов, дождя, ветра, снега: то, на что он почти не обращал внимания раньше, стало вдруг здорово не хватать. Но Бобби смирился, чему-чему, а этому жизнь его научила. И только иногда, когда вдруг накатывала тоска, он принимался бренчать на старом сигарбоксовом банджо, напевая под нос о том, как ветер путает волосы любимой, которой у Бобби никогда не было, или как ливень стучит по крыше, или об утренней росе, по которой так приятно пройти босыми ногами, что тоже было неправдой, поскольку и ног у Бобби не было. Правда, он копил деньги на дорогостоящую операцию, в ходе которой ему заменят часть позвоночника, перешьют нервную систему, и наростят самые настоящие ноги. Платили на «СФР» неплохо, но и стоила операция не мало.
Вот и сегодня, закончив смену и затарившись в лавке Анвара пивом, Бобби вернулся к себе в конуру и взялся за банджо.
– Я помню, – мычал он под нос, – помню открытую банку пива, голос в соседней квартире, и запах дождей, испарявшихся с камня, и порох, отстрелянный в тире. Глаза цвета осени, смех цвета августа, шёпот подслушанный. Ты у моих дверей… Скоро снова начнётся дождь, не тяни, заходи скорей…
В дверь постучали.
– Открыто, – крикнул Бобби. Приходя домой, он снимал экзоскелет, и, чтобы не ползать к двери в инвалидном кресле, никогда ее не запирал.
Дверь приоткрылась, и в комнату заглянуло густо усыпанное веснушками лицо Ченнинга.
– Бобби, не занят?
– Нет, бро. Хочешь пива?
Несмотря на то, что Ченнинг тоже был с Елены, его врожденный порок не бросался в глаза: ослабленный позвоночник, хрупкие кости. На астероиде с пониженной силой тяготения это не имело значения.
– Как дела, бро?
– Да так, – Ченнинг уселся в продавленное кресло и открыл себе пива, – слегка вляпался. Малик на меня наорал.
– Может, он просто говорил? С ним иногда не поймёшь.
– Не, в этот раз точно орал.
– Хреново…
Бобби снова взял банджо и начал мычать под нос. Так они и просидели какое-то время.
– Ты скучаешь по дому? – спросил Ченнинг, ставя пустую бутылку под стол.
– Как тебе сказать, бро… я любви к нему не испытываю, – пожал плечами Бобби. – Но вообще-то – да, иногда скучаю.
Ченнинг достал из упаковки по бутылке себе и Бобби, отнёс пустой пластиковый бокс в утилизатор и вернулся.
– Там было хорошо, – сказал Ченнинг. – Я имею в виду, если не считать всей этой ерунды с мутациями. Небо синее. Воздух… самый вкусный в мире.
– Там