Ловец Мечей. Кассандра Клэр
окончательно поверил в то, что ему не придется сражаться за свою жизнь.
– И еще одно, – добавил Король Старьевщиков, когда Кел спрыгнул на мостовую. – Когда вы передумаете – а это обязательно произойдет, – приходите сразу в Черный особняк. Назовите пароль – «Мореттус», – и вас пропустят. Запомните пароль и никому не говорите.
И Король Старьевщиков протянул руку, чтобы закрыть дверь.
Кел успел увидеть, как Джиан, глядя на него, приложила палец к губам, словно говоря: «Тсс». Кел не знал, относился ли запрет к паролю или вообще ко встрече с Королем Старьевщиков; в любом случае это не имело значения. Он не собирался никому рассказывать ни о первом, ни о втором.
Вернувшись в «Каравеллу», Кел обнаружил, что салон почти опустел. Большинство гостей, вероятно, выбрали себе партнеров на ночь и удалились наверх. Кто-то перевернул доску для игры в «замки», повсюду стояли бокалы с недопитым вином, на ковре виднелись следы туфелек и сапог – гости наступали в разлитый шоколад, давили ногами вишни. Предсказатель куда-то подевался, Санчия и Мирела тоже исчезли, но Антонетта Аллейн осталась. Она сидела на обитом шелком диване и болтала с какой-то куртизанкой с сиреневыми волосами. Кел удивился. О чем эти женщины могли разговаривать? Что между ними общего?
Монфокон и Роверж тоже присутствовали, но Фальконета и Конора не было видно. Никто не заметил появления Кела: все смотрели на сцену, которая недавно была занавешена гобеленами. Сейчас на ней разворачивалось безмолвное представление.
Кел, оставаясь в тени, прислонился к стене и попытался собраться с мыслями. Он уже не в первый раз видел эту сцену и знал, какие «пьесы» ставят в «Каравелле». Большинство из них представляли собой эротические интерпретации разных исторических событий. Гости, оставшиеся в салоне, наблюдали за тем, как обнаженный мужчина в белой маске черепа укладывал в кровать под черным балдахином женщину, одетую по моде позапрошлого века – в платье из жесткой плотной ткани, со множеством оборочек.
«Алис», – подумал Кел. Неужели Алис, устраивая ему встречу со своим братом, знала, что Меррен работает на Короля Старьевщиков? Неужели она знала, что юноша собирается отравить Кела, заставить его выдать бандиту государственные тайны? Эта мысль ему очень не понравилась. Кел знал Алис очень давно и доверял ей. Но потом он решил, что это маловероятно. Конор был для нее ценным клиентом; узнав о предательстве, он покинул бы ее заведение, а с ним и его «свита» – аристократы и богачи.
Актер на сцене, изображавший Смерть, снял со своей партнерши платье, и она осталась в тонкой сорочке. Он начал привязывать ее руки к спинке черной кровати длинными алыми лентами.
Кел почувствовал на себе чей-то взгляд. Его учили замечать, когда за ним наблюдают. Антонетта Аллейн смотрела на него с непроницаемым выражением лица, играя медальоном.
– Мне кажется, сейчас они изображают Алую Чуму, – произнес кто-то за спиной у Кела. – На улицах лежат мертвые тела, а Смерть берет себе любовницу. Красные ленты – это болезнь. Она займется любовью