Прекрасные дьяволы. Ева Эшвуд
и презрения, а после он разрезает веревки, обмотанные вокруг моего торса. Затем скользит по мне руками, его грубые пальцы проникают в те места, где нож разрезал мою рубашку, и касаются кожи.
Внутри поднимается отвращение, меня тошнит, и я пытаюсь вывернуться, но бежать некуда. Илья жестко обхватывает ладонями мою грудь и проводит пальцами по соскам.
– Никуда ты не денешься, – говорит он, выплевывая слова с сильным русским акцентом. – Ты усложняешь мне работу, но я прослежу, чтобы она была выполнена.
– Иди на хрен! – шиплю я, и весь мой страх выплескивается наружу в виде беспомощного гнева.
– Ха. – Темные глаза Ильи скользят по моему телу, но в них нет жара. Только отвращение и ярость. – Может, это ты сядешь на мой хрен. Ты, конечно, та еще страшила, но киска у тебя наверняка тугая.
Он сильно сжимает один из моих сосков, покручивая его, и я прикусываю нижнюю губу, чтобы не закричать от боли. Другая его рука опускается мне между ног, обхватывая лобок через брюки.
– Нет! – Я выдыхаю, борясь еще сильнее, пытаясь вырваться из его хватки. – Нет, не надо…
Он смеется, звук получается грубый и глубокий.
– Поверь, ты не в моем вкусе, – уверяет он меня. – Тощая, покрытая шрамами. Но, может, если я хорошенько отымею тебя, ты поймешь свое место.
Я почти теряю сознание от страха, но ужас, который растет внутри, вызывает головокружение и тошноту. Воспоминания о его брате снова всплывают в голове. Та ужасная ночь, произошедшая много недель назад, смешивается с этой.
На секунду я снова оказываюсь в той комнате борделя, лежу на кровати, пытаясь справиться с охватившей меня паникой. Руки Николая повсюду, срывают с меня одежду, касаются кожи. Паника и остатки наркотиков, все еще находящихся в моем организме, мешают понять, что реально, а что нет, и лицо Ильи продолжает расплываться и изменяться надо мной – в одну секунду оно его, а в следующую – Николая.
Рука Ильи скользит вверх по моему телу, по груди к шее, а затем к щеке.
– На меня смотри, – требует он, грубо хватая меня за подбородок и поворачивая мою голову так, чтобы я смотрела на него.
Все мое тело кипит от адреналина, а его пальцы так близко к моему рту, что я инстинктивно дергаюсь.
Я вырываю свой подбородок из его хватки, а затем сильно прикусываю толстый мозолистый палец. Чувствуя кровь на языке, я понимаю, что повредила кожу. Это притупляет мои чувства и вызывает рвотный позыв.
– Гребаная тварь! – рычит Илья, отступая назад и убирая руку от моего рта.
Пока он не придавливает меня своим весом, я могу сопротивляться сильнее и пытаться вырваться, но он слишком быстр. Илья вскакивает на ноги и тянет меня за собой, обхватывая одной рукой мое горло.
У него такая большая ладонь, что он может с легкостью поднять меня за шею. Мои ноги бесполезно болтаются, я борюсь с веревками на запястьях, пытаясь глотнуть воздуха, в то время как он еще сильнее сжимает мою шею.
Черт. О боже, нет.
Какими бы ни были его планы в отношении меня раньше, сейчас он определенно выглядит так, будто хочет меня убить.
От