Княжья травница-2. Вереск на камнях. Ульяна Гринь
провалы окон. Я подтолкнула Бера локтем:
– Позови его!
Он пожал плечами, но вытянул руку к окну. Ничего не произошло. Или мне показалось, что ничего не произошло. Но потом я услышала, как Бер шепчет: «Выйди. Покажись. Выйди. Никто тебя не обидит».
С ума сойти! Я могу слышать то, что не слышит никто!
Но где же домовой? Не видно. Не хочет, видно, разговаривать с Бером. Как же его выманить? Мне показалось, что что-то мелькнуло в глубине дома. Это он! Это домовой! Ну выходи же, выходи!
– Светлая княгиня!
Я обернулась, матерясь про себя. Спугнули! Со стороны домов ко мне шёл Тишило – решительно, быстро, придерживая меч рукой, чтобы не бился о сапог. Мысленно обругав его всеми известными мне плохими словами, я спросила резко:
– Чего тебе?
– Мальчишка пропал. Тот самый, больной!
– Какой больной? Мой больной? – не поняла я. – Но он же умирал!
– Мать сказала, что утром не нашла его рядом с собой. Мы в одном доме поселились…
– Он не мог уйти! У него нет сил на это!
– Мне организовать поиски?
– Да, надо его найти.
Я нахмурилась. Куда мог пропасть умирающий мальчишка пяти лет? Если только…
Если только домовой его не унёс. Правда, мне не приходилось слышать о домовых, которые крали детишек… Но я много чего не знаю, так что любые допущения возможны.
Мы обыскали весь город. Весь. Могли бы – и камни бы посдвигали, чтобы посмотреть под ними. Но мальчика не нашли.
Более того: в результате поисков выяснилось, что пропали ещё трое. Старуха, молодой дружинник и беременная женщина. Я не знала, что и думать. А люди смотрели на меня, словно спрашивая: как же так? Эх, милые мои, если бы я знала, как так… Мне самой страшно. Очень страшно! Даже Ратмир сказал тихо, чтобы никто не услышал:
– Ты вся серая, Руда. Иди отдохни. Не кори себя, ты не виновата.
Я виновата. Я привела людей сюда. В этом городе творятся странные дела, а ведь мы и суток тут не прожили! Решительно отметя предложение отдохнуть, я пристала к Беру:
– Ты должен выманить домового! Я уверена, что без него тут не обошлось!
Медведь почесал за ухом и, оглядевшись, сказал:
– Боится он показываться. Не верит мне.
Прекрасно! Чудесно! Как быть-то? Я увлекла его подальше от горожан, которые с неохотой вернулись к своим занятиям, и зашептала:
– Надо спросить его: он ли украл наших людей? Понимаешь? Если это он, то зачем. А если не он, тогда…
– Что тогда, травница?
Я покачала головой. Даже Бер, даже нечисть не понимает, в чём дело. А если уж и он… То, значит, всё очень плохо! Значит, мы столкнулись с чем-то гораздо более древним, чем даже иреане.
Если, конечно, пропавшие не решили своим ходом вернуться в Златоград.
Но эту мысль я тут же отмела, как идиотскую. Лошади были все на месте, телеги тоже. Пешком тащиться обратно две тысячи километров? Глупо! Значит, люди пропали здесь, в городе. Не зря, ой не зря ворота не желали открываться перед нами. И зря я не послушала Ратмира. Надо было идти дальше, мы обязательно нашли бы пригодное