Клинок Смерти. Чёрная падь 2. Сергий Бриз
учреждения в нём не содержали опасных элементов с политическим статьями.
Охранник открыл дверь камеры и Григорий вошёл в помещение, держа в руках матрас, обвёл взглядом унылые, в серых тонах стены. Дверь за ним закрылась, оставив его один на один с неоспоримым фактом его жизненных перемен. В помещении было полно народа. При входе справа занавешенное куском материи место общего пользования. Посередине помещения стоял небольшой стол с лавками по сторонам, где вдоль стен тянулись длинной чередой двухэтажные нары. В конце помещения в углу слева от окна с решёткой на первом ярусе нар с закрытой занавеской отдыхал старший барака.
Люди, находившиеся в помещении, даже не вздрогнули и не обратили внимания на Григория, как ему показалось. На самом деле каждый из присутствующих, ожидая новизны ситуации в омуте застоялого однообразия существования, с замиранием сердца ждал начала разговора между новичком и Щуплым, который всегда выступал с провокационными разговорами и веселил народ, разводя новичков своими хитросплетёнными словами на поступки, которые ставили людей в зависимость от сокамерников.
Картинно, навстречу Григорию подошёл небольшого роста щупленький сиделец одетый верхом в майку, понизу в штаны длины выше щиколотки, по кличке Щуплый. Держа руки в карманах арестантских штанов он, с добродушной улыбкой и с выражением сожаления на небритом лице со впалыми щеками обратился к Григорию:
– Наше, вам, с кисточкой. И кто же вы будете такой красивый?
Григорий, не думая о подвохе и опечаленный приговором суда со сроком в семь лет ответил с тенью грусти в голосе:
– Григорий Медведев.
Щуплый начал своё театральное представление и сокамерники, с любопытством наблюдали за его действиями. Так, как особых развлечений не предвиделось, они смаковали эпизод разговора, делая вид, что им не интересно.
Щуплый продолжал в том же духе:
– Ой, ой, ой, и взаправду Медведь. Ну и за что же тебя к нам определили?
– Защищался от хулиганов, – ответил Григорий, – драка со смертельным исходом.
–Ой, ой, ой. Убивец значит? – наводил тень на плетень Щуплый.
– Какой убивец? – путался Григорий.
– Так да или нет?– провоцировал Щуплый.
– Не понимаю я вопроса твоего, – устало отговорился парень.
Щуплый присвистнул, прошёлся по периметру свободного места вокруг стола, продолжил витиеватую речь:
– Не ясно излагаю?
– Ясно, но не блещет, – отрезал Григорий, теряя терпение.
–Убил, значит, душегуб,– кривлялся Щуплый.
По камере пробежала волна приглушённого смеха, люди оживились и любопытство, овладело всеми, даже шторка заколыхалась занавешенная в углу на нарах.
Григорию самому стало смешно и, как бы придя в себя, он ответил простодушно:
– Сами померли.
Щуплый развёл руками и с деланным удивлением, промолвил:
– Красиво поёшь, заслушаешься тебя. Ты кто по жизни, певец России?
– Демобилизованный