Клинок Смерти. Чёрная падь 2. Сергий Бриз
помер товарищ наш, весной сорок второго. Я, что-то не припоминаю, что бы мы с тобой у постели почившего слушали его последнюю просьбу.
– Не успел я, – ответил Сапожник, – старость не радость. Только тебя я видел последним у него. Ушёл ты так быстро, что ноги мои старые тебя догнать не успели.
– Понятно. Я помню, о чём меня просил усопший. Умыкнули посылку у меня. Ты уж подожди, когда найдётся. Ясно излагаю? – пояснил с досадой Казбек.
Сапожник улыбнулся:
– Я подожду, только когда найдёшь, мне сообщи, у кого нашёл, я сам у него заберу. А, теперь спасибо за чай. Пойду я, вы уж извините, что без приглашения навестил вас. Да, вот ещё, совет тебе, считай подарок от меня за брата моего Прохора, за дружбу, что ты с ним водил. Обложили тебя уже. По следу идут за кодлой твоей легавые. Про тебя ещё не знают, но дела твои уже на столе милицейского отдела рассматривают. Это точно, мне один человек из ментовки рассказал.
– Негоже вору тереть вопросы с мусорами, – зубоскалил Казбек.
– Он тоже так говорил, ну человек этот из милиции, потом всё мне выложил за возможность умереть смертью лёгкой, – жутью веял Сапожник и спокойным тоном продолжил: – Ты, как решишь наш вопрос, то отсидись пару лет за разбитую витрину, смотришь и, следы потеряются твои. Живу я на Мазутке, там меня и найдёшь. Срок тебе, неделя.
Сапожник встал и направился к двери.
– Спасибо тебе за доверие, – проговорил Казбек ему вслед.
Сапожник открыл дверь и, не оборачиваясь, шутя, ответил:
– Спасибо нам много, нам бы должок вернуть.
Сапожник ушёл, захлопнув за собой дверь, а Галина встрепенулась, закурила. Хан сел за стол и посмотрел на Казбека.
– Это, что здесь было, Сидор? Ты перед ним, как шесть копеек на прилавке, – с удивлением произнёс Хан.
Казбек коротким ударом в челюсть свалил Хана со стула. Хан упал на пол, сел, замотал головой из стороны в сторону и уже с осторожностью, выказывая уважение, но держа фасон, спросил:
– Ты, что Сидор, затмение нашло?
– Тебе добавить? – рявкнул Казбек.
– Нет, не надо, я понятливый, только в толк не возьму, ты как вроде хвост поджал перед ним? – более тихим тоном нудил Хан.
– Нет, не его я боюсь. Одно дело, пулю схлопотать, другое дело, когда тебя живым на ремни резать будут.
Галина содрогнулась, зубы её выбивали дробь. Она по-женски испуганно осведомилась:
– Что Сидор, всё так серьёзно?
Казбек вздохнув, ответил:
– Серьёзнее некуда.
Хан поднялся с пола, сел на стул и с интересом глядя на Казбека спросил:
– Сидор, так ты на самом деле кто?
Казбек смотрел на своё отражение в чайнике, ответил, усмехнувшись:
– Дед Пихто, вот кто.
1952 год. Лето.
Казбек шёл по улице Ташкента. Солнечная погода уходящего лета вытащила на улицу города остатки народа, любителей посидеть дома, и переулки кишели людьми, как муравьями. Казбек зашёл на рынок купить продукты в дорогу, ему сегодня предстояло