Счастье для Хулигана. Настя Мирная
Что случилось? Почему он не говорит? А имею ли я право спрашивать? Между нами всё кончено. То, что произошло ночью и утром – всего лишь эпизод, который я добавлю в копилку своих воспоминаний и спрячу в самый дальний уголок сознания. Я не смогу быть с ним. Не могу больше верить. Всё, что он сделал для меня за последние сутки, не даёт ошибиться. Что-то ещё осталось. Но я так сильно боюсь снова ему довериться, что предпочитаю проигнорировать эти звоночки. Лучше остановить всё сразу, чем потом опять умирать в одиночестве.
– Егор. – зову негромко.
Парень медленно поворачивается и выпускает струйку серого дыма.
– Как ты себя чувствуешь? – тушит сигарету и подходит ко мне, заглядывая в глаза. – Не тошнит? Голова не кружится? Ломка?
– Всё нормально. Я в полном порядке. – отрезаю тише, чем хотелось бы.
Прячу глаза просто потому, что не могу выдерживать его взгляд. Опять вижу татуировку.
Какие ошибки он не хочет забывать настолько, что набил напоминание на своём теле?
– Что-нибудь вспомнила? – сечёт с плохо скрытой надеждой.
Качнув головой, поднимаю взгляд.
– Можешь сделать кофе и поговорим нормально?
– С молоком и три ложки сахара? – выбивает с улыбкой, которая до сих пор сводит меня с ума.
– Не думала, что ты помнишь. – шелещу, заползая на барный стул.
– Я всё помню, Ди.
Пока варит кофе, сохраняем тяжёлое безмолвие.
Я просто не знаю, как объяснить ему своё поведение, но при этом поставить последнюю точку.
Сердце рвётся к нему каждым кусочком. Тело жаждет его касаний и тепла. Я же до неконтролируемого ужаса боюсь, что если мы вернёмся к тому, что было раньше, то без доверия, которого больше нет, сделаем только хуже.
Когда Гора ставит передо мной кружку и вазочку с печеньем, киваю в знак благодарности. Обхватываю ладонями горячую керамику. Наблюдаю, как он берёт вторую чашку и садится напротив. Встречаемся взглядами и замираем, переставая дышать. Молчание затягивается, поэтому разрушаю его сама.
– Извини за то, что пришлось со мной возиться. Мне очень неловко за своё поведение. Я помню всё, что случилось утром, и вспомнила, как вешалась на тебя ночью. Как требовала целовать, а потом просила заняться со мной сексом. Ты же понимаешь, что я не контролировала себя? – он только хмуро кивает, делая глоток кофе. – Надеюсь, что этого никто не узнает. Мне правда очень стыдно. Спасибо, что не воспользовался моим состоянием. Не знаю, как потом смотрела бы тебе в глаза.
– Жалеешь, что это был я? – тихо спрашивает Северов, крепче сдавливая кружку.
– Не то чтобы жалею. Ты хотя бы меня знаешь. Если бы я так же вешалась на кого-то из сотрудников, вот стыдоба была бы. – смеюсь, стараясь избежать прямого зрительного контакта. – Но ты и сам понимаешь, что после всего, что между нами было, это недопустимо. Мы не вместе, а значит, ничего из случившегося не должно было произойти. Давай разойдёмся по-хорошему и не будем вспоминать об этом неприятном инциденте.
– Ты никогда не сможешь простить? –