Двенадцать ступенек в ад. Борис Дмитриевич Дрозд
и во вредительстве, кажется, около пятидесяти человек. И Блюхер согласился, подписал, и военный прокурор утвердил, – ответил на это Миронов.
– А не имею касательства к делам военнослужащих, но на месте Блюхера я бы сначала перепроверил, каким образом выбиты показания из инженера, которого изуродовали следователи, – ответил Дерибас. – Фактов нет, Лев Григорьевич, доказательств, улик. Одни лишь признательные показания уже арестованных не могут быть основанием для арестов других людей, и тем более нельзя на них строить обвинительные заключения, и Чернин бы в отличие от военного прокурора с этими бы арестами не согласился и опротестовал бы их.
– Не понимаю я вас, Терентий Дмитриевич… Вы старый, опытный чекист, а зачем-то препятствуете арестам очевидных шпионов, вредителей, людей с троцкистскими взглядами. Разве мы делаем не одно общее дело по очищению страны от врагов народа?
– Смотря, как его делать, Лев Григорьевич! Если дело пойдет с таким размахом, как бы нам с вами не оказаться во врагах народа. – проговорил Дерибас и поднялся, показывая этим, что разговор окончен.
– Что ж, очень жаль! – ответил Миронов и тоже поднялся. – Очень жаль, что мы не поняли друг друга!
IV К НАМ ЕДЕТ «ПАН БАЛИЦКИЙ»
О том, что комиссар госбезопасности первого ранга и начальник УНКВД по Дальневосточному краю Терентий Дерибас препятствует раскручивать аресты в Дальневосточном крае, Миронов докладывал Ежову, а тот уже докладывал Сталину. Миронов в шифротелеграмме за №61240 сообщал Ежову о четырех группах арестованных (18 из них из них инженерно-технический состав строительно-квартирного отдела, которых группа Арнольдова оформляла в «заговор в военно-строительном отделе»). Параллельно московская группа вела разработку «военно-троцкистской организации в ОКДВА». Эти вероятные заговоры разрабатывались московскими следователями по типу западных районов страны, где уже были раскрыты заговоры и начались аресты его участников.
Тем временем первый секретарь Далькрайкома Варейкис слал Ежову (а тот докладывал Сталину) доносы: «Дальневосточное УНКВД, возглавляемое Дерибасом и его заместителем Западным, с большой недооценкой относятся к вражескому троцкистскому подполью. Его руководство поражено политической слепотой».
Эти доносы и шифротелеграммы Варейкиса о препятствии Дерибаса работе московских следователей и сообщения Миронова о раскрытых заговорах и его ходатайство перед Политбюро о том, что Дерибас препятствует работе бригаде московских следователей, завершились тем, что восьмого мая 1937 года Дерибас получил шифрограмму из Москвы:
Документ №68
Постановление Политбюро ЦК ВКП(б) о В.А.Балицком и Т.Д.Дерибасе
08.05.1937
144 – о начальнике УНКВД Дальневосточного края.
1.Для усиления чекистской работы на Дальний Восток перевести т.Балицкого с должности Наркомата Внутренних Дел УССР на должность начальника УНКВД Дальневосточного края.
2.Отозвать т. Дерибаса в Москву в