Грани Любви: От Эха до Одержимости. Амелия Харт
счастье, что они готовы пройти через все вместе, чтобы снова стать теми людьми, которыми они когда-то были. Они заснули, обнимая друг друга, под первыми лучами рассвета, и впервые за долгое время их сон был спокойным и безмятежным, словно они снова обрели свое безопасное место в этом беспокойном мире.
Утреннее солнце, пробиваясь сквозь щели неплотных штор, щедро заливало комнату теплым, золотистым светом. Эмили, проснувшись, почувствовала тепло тела Томаса, обнимающего ее во сне, и на мгновение она поддалась соблазну забыть обо всем, что произошло, позволив себе просто насладиться моментом. Его лицо, в этом мягком утреннем свете, казалось таким умиротворенным и безмятежным, как будто он был погружен в мирный, беззаботный сон. Но потом, словно осколок стекла, в ее памяти снова всплыли обрывки недавних событий, все те болезненные воспоминания, которые она так отчаянно пыталась подавить, и ее сердце болезненно сжалось от боли и обиды.
Она осторожно высвободилась из его объятий, стараясь не разбудить его, и, надев свой старый, потрепанный халат, вышла из спальни. Ей нужно было время, чтобы побыть наедине со своими мыслями, чтобы разобраться в противоречивых чувствах, которые разрывали ее изнутри, чтобы понять, как им двигаться дальше, как им строить свое будущее на руинах прошлого. Она понимала, что одного эмоционального разговора, пусть даже такого искреннего и болезненного, как прошлый ночной, совершенно недостаточно, чтобы восстановить их отношения. Ей нужны были конкретные шаги, ей нужны были четкие и понятные правила, которые помогли бы им почувствовать себя в безопасности, которые бы создали для них прочный фундамент, на котором они могли бы строить свое будущее.
Она, стараясь не шуметь, сварила себе чашку крепкого, черного кофе, от которого ее обычно воротило, но сейчас, когда ее нервы были натянуты как струна, она нуждалась именно в нем. Устроившись за кухонным столом, она стала задумчиво смотреть в окно, наблюдая за тем, как постепенно просыпается город. Она снова и снова прокручивала в голове все, что они обсудили прошлой ночью – признания Томаса, его раскаяние, его полные сожаления слова и его полные надежды обещания. Она понимала, что он был искренен, что он действительно сожалел о своих ошибках, но в то же время она не могла просто так взять и поверить ему на слово, как будто ничего не произошло. Она знала, что ей нужны доказательства его искренности, ей нужны были действия, которые подтвердили бы его намерения, чтобы она снова могла ему доверять, чтобы она снова могла открыть свое сердце.
Томас вошел в кухню через какое-то время, его волосы были взъерошены, как у непослушного мальчишки, а взгляд все еще немного сонным, но более умиротворенным, чем вчера. Он посмотрел на нее с теплой и осторожной улыбкой, которая, она знала, была адресована только ей, но она также заметила в его глазах легкую тень неуверенности, словно он боялся ее реакции, словно он сомневался в том, что она действительно ему простила.
– Доброе утро, – сказал