Гнев южной долины. Mairead Korx
дерева, чья кора в сумраке напоминала панцирь; дуб уходил высоко в небо, и верхушку рассмотреть было невозможно. По его таким же крепким ветвям рассыпалась белоснежная листва, которая слегка светилась изнутри, и изредка листья спадали вниз со странным шипением, как будто они были живыми и испытывали неприятные ощущения от того, что им приходилось отрываться от привычного места.
– Осторожно, – Ран отодвинула подругу на себя, и вовремя: очередной ядовитый лист плавно пикировал на плечо Амэи.
– Спасибо. Я задумалась. – Амэя наступила на упавший листок, и тот с хрустом лопнул, оставив после себя лужицу непонятной жидкости. Девушка с отвращением приподняла ногу и вдруг заметила, что та приклеилась. – Отвратительно! Ну, ещё и ботинки придётся стирать.
– Сегодня какой‐то день вынужденной помывки, – посмеялась Ран. – А ведь мы только что покинули дом, где приняли горячий душ и настирали все свои вещи. Вот и не говори после этого, что мы не влипаем в неприятности.
– Это ерунда, – отмахнулась Амэя. – Быстро ототрём грязь с одежды и вернёмся, как будто ничего и не было. – Она уверенно обогнула дуб и устремилась по тропинке. – Я прилипаю подошвой правой ноги к земле и листьям… И хочу добраться до воды больше, чем чего‐либо на свете.
– Понимаю, – Ран двинулась вслед за девушкой. – Точно не будем купаться?
– Холодно. И неправильно это будет.
Воды Молитв огибали Хмурый лес широким кольцом, разделяясь на реку и небольшое озеро, не имевшие отдельного названия. Здесь всегда было тепло, вне зависимости от сезона, но температура воды к осени уже значительно снижалась. Своё имя Воды получили от двух проживающих на этих землях народов: те посчитали, что будет благоразумно придумать красивое и в то же время одухотворяющее название. Правда, история умолчала о том, молился ли кто‐то взаправду над этой рекой, а если и молился – получил ли желаемое?
– Ветра нет, – шагнула первая к берегу Ран. – Не замёрзнем без одежды. – Она сбросила с плеч голубой плащ и принялась очищать с его спины оставшиеся колючки. – Бесполезно. – Плюхнулась на корточки перед водой и набрала её в свёрнутую лодочкой ладонь, тщательно обмыла ткань. Размокшие шипы отделялись от неё значительно легче.
Амэя присела на бревно рядом и разложила свою верхнюю одежду на коленях. Мрачно осмотрела испорченное сукно; перевела взгляд на грязную обувь. Вздохнула:
– Смысла нет. – И, оставив плащ на бревне, шагнула в реку прямо в ботинках.
– Ноги промочишь, – пробубнила Ран, не отрываясь от дела. – Обмыла бы руками.
– Там что‐то клейкое. У меня не выйдет. – Амэя потопталась на песчаном дне, чувствуя, как прохладная вода заполняет обувь и нещадно промачивает чулки. – Посушусь у костра.
Ран только пожала плечами: спорить с подругой было бесполезно. Девушка продолжила аккуратно отцеплять колючки от плаща, заодно стирая с ткани пыль и грязь: за пару часов путешествия её уже нахваталось немало. Она подняла голову лишь затем, чтобы проверить, не ушла ли Амэя слишком далеко в реку, но та уже стояла на берегу и осматривала