Стёбовые стихи. Евгений Шушманов

      В одиночку скучно пьётся:

      куража и смысла нет,

      и закуска не жуётся,

      будто ты уже отпет.

      А вот с ним другое дело,

      собеседник, как ни как,

      в то, что в жизни накипело,

      пусть вникает мой ведьмак.

      Рассказал я домовому,

      что на сердце у меня,

      как теперь по-деловому,

      под себя гребёт родня.

      Всё хорошее забыто,

      кровь родная, как вода,

      и взымает время мыто[4]

      на дороге в никуда.

      Вот и в мире всё тревожно,

      как бы не было войны,

      ведь принять всё это можно

      за проделки сатаны.

      На работе – сокращенье,

      в телевизоре – фигня,

      вызывает отвращенье

      у него и у меня.

      Изливал ему я душу,

      не смотря, что он молчал,

      но не тряс его, как грушу,

      прав особых не качал.

      Домовые – не святые,

      чую просит вновь – «Налей!»,

      глянул – рюмки-то пустые…

      Эх, какой я дуралей.

      Домовому подливаю,

      для продления бесед

      и себя не забываю,

      соблюдая паритет.

      Мы напиток не меняли

      (врут, что истина в вине),

      мы с ним истину искали

      и нашли её на дне.

      Так с устатку, без насмешки,

      пообщались с домовым,

      съели закусь всю без спешки:

      холодильник стал пустым.

      Но зато душа ликует,

      как закончен этот день,

      и сама с собой воркует,

      словно в мае рвёт сирень.

      И на том поставлю точку

      (грусть растаяла, как дым),

      чтоб не киснуть в одиночку,

      лучше выпить с домовым…