В Москву за счастьем! Дневник начинающей москвички. Юлия Марченко
Чемодан в прихожей.
Встречали, скучали, ели…
Забудешь меня? Я тоже…
Вспоминаю? Иногда. Время внесло коррективы, обиды зарубцевались, боль расставания перетекла в новые мечты. Снова верю, надеюсь и желаю Кириллу счастья. Не со мной…
Держи ровно спину
Осень и страхи большого города брали своё. На меня напала тоска. Без очевидного повода. Кто-то в таком случае сказал бы, что дело в гормонах. Бабушка из старого анекдота поделилась бы фразой: «Корову бы ей. А лучше двух». Кто-то поделился бы рецептом от хандры. Как бы то ни было, тоска подкралась, и я не могла ей сопротивляться. Мысли о неопределённости, боязнь одиночества, страх перед завтрашним днём начали мучить. Не помогали позитивные книги по психологии, весёлые фильмы. Ничего не помогало. Я сдалась в лапы тоски, она ликовала.
Хотелось сжаться, спрятаться и плакать вместе с грустной поздней осенью, поселившейся в душе и на календаре. Казалось, это будет бесконечно, и маленький ёжик, забравшийся за пазуху и царапающий где-то там, в груди, превратится в большого ежа, и станет совсем невыносимо. Чего мне хотелось? Всего и ничего одновременно. Порой отчаянно мечталось, даже улыбка появлялась, такая, как в детстве при виде коробки шоколадных конфет. А потом, когда понимала, что эти конфеты просто показали и пообещали открыть на день рождения, который непонятно ещё когда наступит, хотелось топнуть, заплакать или даже требовать. Но… С конфетами всё-таки было проще. Их обычно открывали раньше дня рождения. А взрослые «сладости-радости» не всегда быстро находились. Может, стоили дороже, а может, я их отпугивала чем-то. Не знаю. Знаю только, что состояние это нерадостное. Посещает оно многих, не обошло и меня стороной.
Однажды, осенним дождливым вечером, я шла домой, бесконечно думая о том, как выкарабкаюсь из цепких лап тоски, и поймала себя на мысли, что в тот самый момент делала всё, чтобы подольше задержаться в грустном амплуа. Удивилась. Что это за глупость такая? Даже разозлилась. Как так? Да, я стараюсь, стараюсь. И работаю, и в спортзал хожу, и на английский, и гулять. В общем, стандартный набор занятий девушки, стремящейся быть успешной. Неужели я хотела быть грустной и несчастной? Столько мечтала, строила планы, даже доску желаний повесила над кроватью. И ничего не происходило. Ну никак. Не работали, получается, ни сила желаний, ни их доска.
Дождь меня совсем расслабил, поняла, что он – алиби, даже если расплачусь, спрячу зонт, и пусть прохожие думают, что это дождь, и никто другой, уселся на щёки. Минут пять я себя жалела и, кажется, даже удовольствие какое-то от этого получила. Сомнительное удовольствие, но всё же. А потом решила посмотреть на себя со стороны. Просто представить, что лечу над мокрым городом и наблюдаю, как та я, которая плачет, шла домой. И подумать: «А какая она со стороны: симпатичная или не очень? Хочется ли подлететь к ней, заинтересоваться её жизнью, захотеть задержаться с ней рядом?»
Не хочется этого писать, но мне, летящей над домами и обстоятельствами, та я, которую, между прочим, в тот вечер видело немало прохожих, совсем не понравилась. Ни капельки. Единственное чувство, которое она во мне вызвала – жалость. Неприятно, но… Как могла понравиться девушка с опущенными плечами, растекшейся по щекам тушью и измученным несбывшимися