Круговорот. Юлия Краснопеева
прожилками.
14
Первым делом я крикнул «Кри-кри-кри», мало ли что дальше случится. А потом расслабился. Церемония мне понравилась. Когда новоявленному предводителю выдрали его третий глаз, было скучно. Он не шевелился и не радовался. Будто язык проглотил. Только хлопал себя по животу, но я был в очках и не обращал внимания на такие мелочи. От кого-то я слышал, что если смотришь подданному в живот, то можно превратится в этого поданного, поэтому я всегда ношу тёмные очки. Никогда не знаешь, куда упадёт твой взгляд. И вообще, я любил рассматривать своих подданных, чтобы знать, что мне хочется выдрать. Потом я потребовал вырвать пуговицы его сопровождающему. Тот засмеялся и закричал: «Ура». Пуговицы выдрали и их выгнали со двора. Пускай учатся ходить, а не падать.
Если бы не было так скучно, я бы пошёл отдыхать. Но тут я что-то вспомнил.
– Я хочу выдрать сердце. Есть у нас желающие на сердце?
Всех почему-то сдуло со двора.
– Ладно. Давай тогда, с почкой или с печенкой. Я хочу разодрать живот прямо сейчас.
Никто не появился.
– Так, если никого не будет, беру первого попавшегося.
Никто не появился. Только новенький безглазый показался в двери. Дурачок ошибся дверью.
– Иди быстренько сюда.
Безглазый разулыбался и ощупью пошёл на мой голос. Когда он приблизился, я схватил его и ловко вспорол ему живот. Внутри была только вата. Я был разочарован. Я даже снял очки, чтобы убедиться, что не ошибся.
15
Меня тошнило. Сначала мне выдрали глаз, а потом вспороли живот, а зашить не успели. Теперь мы лежали в медвежьей комнате абсолютно обессиленные. Я придерживал края раны, а Андрей зашивал, надо было успеть до ночи, иначе мы бы опять застряли в медвежьей комнате. Андрей напомнил мне, что стоит мне сказать: «кри, кру, кра», как мы сразу вернёмся в человеческий мир. Я пока не был готов. Тут было гораздо интереснее. Я знал, что никогда не умру. Так зачем спешить домой? Андрей не спорил.
– Имей ввиду, я не могу зашить тебя ровно, потому что я ничего не вижу.
– Так достань свои пуговицы и смотри в них.
– А где они?
– У тебя в кармане. Всем всегда возвращают их вещи. Если ты передумаешь, то можешь пришить обратно и будет, как прежде. Но так почему-то никто не делает.
– Что же им мешает?
– Если ты один раз вернёшься к старому, то так и будешь жить. Никогда ничего не изменится.
– Да, это страшно.
– Поэтому, они разрешают выдирать из себя всё что угодно, а потом пришивать что-нибудь чужое. Они верят, что жизнь тогда обязательно будет другой.
– Ладно, тогда я не буду доставать пуговицы из кармана. А то испорчу бедному медведю жизнь. Готово. Пошли.
Мы выбрались из медвежьей комнаты и ощупью пробрались к себе. Я нащупал своё тело, потрогал голый живот. Андрей не торопил меня. Но я думаю, он тоже всё понял.
– Я не вижу своего живота.
– Возьми свой глаз из кармана.
Я засунул руку