Рыжая 11. Дело на пуантах. Часть 1. Полина Дельвиг

      – А что поможет? – в спор вмешался вечно неконфликтный Фима Бронштейн. – Что должно случиться, чтобы прямо сейчас я не умер от инфаркта?! – Еще никто не видел первую скрипку в такой ярости. – Эта сволочь утонула не со своей яхтой, а с моими надеждами на светлое будущее!

      – Да! – эстафету проклятий подхватила Галина Семечка, энергичная флейтистка перебравшаяся из Запорожья в Москву с мамой, котом и большими амбициями. – Вы свой откат получили, а мы без трусов должны остаться?

      – Да с чего вы взяли, что я имею хоть какое-то отношение к этим деньгам? – пытался оправдываться председатель. – Я такой же пострадавший, что и вы.

      – Ага, как же! – бушевала Семечка. – А свою домину вы на какие гроши отстроили?

      – В самом деле, – оживился Виктор Кокорев, исполнитель народных и характерных танцев. – Мы со своими халупами второй год корячимся, а вы свой дворец за несколько месяцев построили. На какие шиши, спрашивается?

      Прорвиська откинул назад белоснежную гриву.

      – А ты кто, налоговая полиция, чтобы чужие деньги считать?

      – Так деньги нам не чужие, – холодно заметил красавец Балык. – Самые, что ни на есть наши. Ваш дом больше миллиона зеленых стоил.

      – Чушь какая!

      – Ну чушь, не чушь, а выходов у нас с вами, Леопольд Григорьевич, всего два, – молдаванин достал нож, раскрыл его и попробовал лезвие пальцем. – Или мы находим вашего подельника и разбираемся по документам, или возвращаем все деньги с процентами, – он поднял на председателя тяжелый взгляд черных жгучих глаз. – Иначе, кирдык нам обоим. Я здесь два дома сами знаете для кого строил.

      Председатель побледнел.

      – Да! – ввернула Семечка. – Если я своего майна лишусь, лично вашу московскую хату спалю.

      Балык коротко кивнул:

      – Она сможет.

      И тут Прорвиська не выдержал:

      – Да чего вы от меня хотите?! Мой дом снесут, так же как и ваши....

      – Тем более надо… – начал было Балык и вдруг удивленно замолчал.

      В соседнем кресле заливисто храпел Черкизский.

      Кто-то засмеялся.

      – Мне бы такие нервы…

      – Будешь бухать, как Федя, стоя спать научишься.

      Балык с щелчком закрыл нож и убрал его в карман.

      – В общем так, Леопольд Григорьевич, вы знаете, я к вам со всем уважением, но либо с документами разбирайтесь, либо с деньгами. Другого выхода у вас нет.

      Глава 4

      1

      На экране монитора ме