Гость из Дамаска. Павел Колобков
с собой и понадёжнее заложить подход к лазу.
Когда дело было сделано, он направился в сторону трассы и, выбравшись из низины, обернулся, чтобы ещё раз окинуть взглядом разведанное им место. На другом конце кратерообразной долины глаза хераса ещё хорошо различали медленно удалявшегося пастуха с отарой овец. Он присел на камень, чтобы немного собраться с мыслями перед обратной дорогой. «Всё-таки надо было избавиться от него!» – с досадой подумал Зеккель, но тут же отмахнулся от этой мысли, ведь цель поездки была достигнута и результат превзошёл все ожидания. Оставалось прояснить до конца судьбу и мотивы Грейкина и позаботиться о переезде тайника в более безопасное место. Надо было спешить, чтобы его содержимое не оказалось добычей таких вот случайных «прохожих», как этот бедуин, или иных лихих людей…
Добравшись до Эн-Насирии на попутках, доктор Заккари провёл там полдня в ожидании обратного поезда и наконец, на четвёртые сутки после своего скоропостижного отъезда, вернулся в Мосул. Его буквально раздирало от желания действовать. Прибыв на виллу, он поначалу был обескуражен тем, что ни прислуга, ни Анфаль не вышли его встречать. Но потом решил, что это ему даже на руку – никаких лишних распросов и свидетелей. Он заперся у себя в кабинете и активировал агараль. Ему не терпелось вплотную заняться привезёнными трофеями. Учёный вывалил их перед аппаратом и принялся ждать. Находки пошли, что называется, «по рукам» агараля: каждым предметом занималось отдельное щупальце, и прибор буквально выдавал фейерверк световых оттенков. Длилось это не более четверти часа, после чего «многоножка» выдула из себя огромный прозрачный пузырь и начала демонстрацию результатов проведённого анализа. В пузыре, как на экране монитора, стали транслироваться понятные херасу знаки и изображения. Так, напоминавшие горелый каучук фрагменты оказались останками двух разных херасов. Использовать их для клонирования не представлялось возможным, поскольку в результате мощнейшего теплового воздействия были разрушены почти все генетические связи. Когда доктор Заккари воспринял эту информацию, ему вдруг захотелось воскликнуть: «Бедный Йорик!» – и он поймал себя на мысли, что думает, как человек. В этот момент он, возможно, впервые по-настоящему прочувствовал, как долго находится в заточении на этой планете. Зеккель невольно замотал головой в желании избавиться от навязчивого образа и, подскочив, принялся расхаживать по кабинету взад-вперёд, пытаясь сосредоточиться на других сведениях, поступавших от агараля.
Меж тем прибор сообщил, что полностью виртуально воссоздал клочок бумаги. Последний представлял собой бланк советского научно-исследовательского института психиатрии с текстом заявки на медикаменты и оборудование, подписанный директором института профессором Н. Я. Сумерской. После этой новости доктор Заккари уже не сомневался, кому принадлежали эти серовато-бурые, похожие на экскременты обугленные завитушки: «Итак,