Случай. Иван Степанович Плахов
военные самые тупые люди в мире. Вот если им поручить родить человека, то они доверят это дело наверняка двум проверенным службой полковникам, один из которых будет играть роль жены, а другой мужа. И они будут совокупляться до тех пор, пока начальство не решит, что тут что-то не то. И что же оно сделает?
– Что?
– Оно велит им поменяться местами: тот, кто играл роль жены, будет играть роль мужа, а другой наоборот. И все наверняка продолжится с тем же результатом, если не считать самих полковников, решивших это делать с еще большим рвением и остервенением друг к другу, чтобы оправдать доверие перед начальством. Поэтому армия – это место, где людей не учат рожать, а только учат убивать, не правда ли?
– Оффенсиво комент; мой дедушка был колоннело русской армии, – хотя черто это смешно.
– А кто игроки в этот ваш члено-мяч? Присутствующие в зале?
– Нет, конечно, Франческа: здесь только наблюдатели. В эту игру играют профессионалы.
– Это кто же?
– Порноактеры.
– Порноактеры?
– Да, да, порноактеры. Настоящие жеребцы. Зрелище хоть куда.
– Ух ты, интересно. Ну и когда это начнется?
– Сейчас выйдет группа поддержки, а играющие чуть позже, после выступления музыкантов в твою честь: им сейчас делают инъекции.
– Инъекции?
– Ну да; а как же иначе добиться того, чтобы у них была эрекция не меньше получаса, – без медицины здесь не обойтись.
– Им колят уколы туда? – ужаснулся Адам, – брезгливо указав пальцем на ширинку лже-Марчелло, – А я-то, я-то так надеялась, что хоть у кого-то на этом свете с эрекцией все в порядке. И здесь обман. Во что же остается верить?
– Вам, синьорита, остается верить только мне, Марчелло Фарабутто никогда не обманывает, слышите, никогда!
«Ни слова правды, даже фамилия выдуманная, – глядя в его черно-бархатистые глазки мелкого пройдохи, рассмеялся Адам, предвкушая, как он его разоблачит в конце этого вечера и какое у него будет лицо, когда он назовет ему его настоящую фамилию, – Зато все, что рассказано об игре – сущая правда. Да и о порноактерах тоже. Вот будет любопытное зрелище. Да и каннибалы остроты придают, словно в детстве, когда с тарзанки прыгал в воду, а все смотрели и ждали, когда же ты облажаешься».
– А где же мой король? – решил немного поломаться Адам, поддразнив лже-Марчелло образом капризной женщины, для чего постарался придать своему лицу обиженное выражение, – Марчелло, почему за мной никто здесь не ухаживает? Все сидят вокруг с постными лицами и смотрят на меня так, будто я для них праздничный пирог: ждут команды, когда можно будет меня начать есть. Если и дальше будет так же скучно, то я отсюда уйду. Немедленно!
Волна неподдельного ужаса захлестнула лже-Марчелло, не на шутку встревожившегося угрозой Адама покинуть вечеринку немедленно.
«Надо что-то делать, черт побери. Немедленно, немедленно надо начинать, пока она на что-то не решилась: глупая тварь, возомнившая себя королевой, – безмозглое жаркое, решившее, что оно может