Дневник провидицы. Флавия Майер
чужим желаниям лишь питает ложные надежды, отчего ее душа изнывала. Лотти же несколько минут вглядывалась в линии и затем твердо сказала:
– Вы сами удивитесь тому, кто переступит порог вашей гостиной. Через одиннадцать лет гостями вашего светского салона станут люди из новых сословий и, возможно, даже титула, однако умом они будут блистать не хуже выходцев из лучших семей. Кто знает, вдруг это будут узурпатор и его супруга.
Леди Лучеас рассмеялась. Верония покосилась на подругу. Она уверена, что такое предсказание завоюет расположение дамы? Звучит как скорый переворот в стране, но так ли это? Верония мысленно задала этот вопрос и кинула в чашу воды цветок белой лилии, символ крепкой власти. Чтобы проверить свои догадки, на этот раз она доверилась цветам, а не картам. Белая лилия тотчас утонула – значит, скоро власть действительно падет.
– Что за глупость! – возразила леди Лучеас. – Какой узурпатор? Династия Нуронов крепко держится на троне.
– Конечно, пока династия Нуронов сохраняет власть, – продолжала твердить Лотти, – но святые силы в любой момент перечеркнут даже этот устоявшийся порядок.
Короли Кечинтона из династии Нуронов годами символизировали мудрость. По легенде, это королевство основал воин, что преодолел бушующее море с непроходимыми лесами и обеспечил мир и процветание своему народу. Король не просто правитель, но и отец нации, воспеваемый за свою справедливость и милосердие. Династия Нуронов управляет Кечинтоном уже триста лет, передавая власть от отца к старшему сыну, и каждый новый монарх призван продолжать славную историю своего рода и поклясться, что будет действовать справедливо.
Леди Лучеас отстранила руку, и Лотти тотчас уловила ее нетерпение. Хоть она изо всех сил придавала лицу невозмутимость и сохраняла торжественную осанку, ее губы скривились. Она выдавила из себя:
– Может, мисс Шарлин имеет другие догадки?
– От прежней власти и следа не останется, – отрезала Верония. Хоть своим догадкам она верила слабо, но подругу в этот час была обязана поддержать.
– Вас же эта перемена не коснется, – заверила Лотти, ее голос оживился. Сияющий взгляд устремился на даму. – Вы будете пользоваться тем же успехом в свете, как и сейчас. Да-да! Вы приведете в салон новых людей, которых раньше считали недостойными вашего внимания. Будьте уверены, что грацией и умом, – она указала наугад на ее линию на руке, – вы привлечете даже тех, от чьего внимания вы предпочли бы отказаться.
Леди Лучеас смягчилась в лице и даже улыбнулась. Лотти улыбкой высказала признательность за столь великое для нее снисхождение. Верония слабо кивнула, но промолчала. С какой легкостью Лотти выкрутилась! Если она сей хитростью добьется внимания леди Лучеас, то заполучит расположение. Дама спросила о пустяках, которые прошли мимо слуха Веронии, наконец она заплатила за предсказание и ушла. Едва леди Лучеас переступила порог, как Лотти взяла подругу за руку и безудержно залепетала:
– Ах,