Тень, ключ и мятное печенье. Алексей Котейко
рассеянно кивнул, и они вдвоём через грузовой вход в подвал выбрались на поверхность. В саду, укутанном непроницаемой тьмой позднего осеннего вечера, всё ещё моросил дождь. Пахло сырой землёй и палой листвой. Иногда лёгкий ветерок, круживший над дорожками, добавлял к этим ароматам запахи конюшен, а иногда – тонкие ноты последних увядающих роз на нестриженных кустах.
Лайош, опершись спиной о притолоку двери, глубоко вдыхал ароматы сада и вполуха слушал добродушное бормотание конюха. Но во рту у сыщика всё ещё оставался металлический привкус, а в ноздрях стоял характерный запах, который нельзя спутать ни с чем другим.
Запах крови.
Глава 5. Автоматоны доктора Меершталя
По просьбе «архитектора» Роберт вернулся в дом через кухню и отпер для Шандора дверь оранжереи. Это было роскошное сооружение на мощном стальном каркасе, с плавными обводами линий, в точности повторенных пластинами из моллированного стекла. Оранжерея располагалась перпендикулярно западному крылу дома, с его тыльной стороны, и с улицы за особняком и деревьями был виден только шпиль над её центральным куполом.
Двух керосиновых фонарей оказалось недостаточно, чтобы как следует осветить оранжерею, и Шандор с конюхом, медленно идущие по центральной дорожке, словно плыли в облаке тёплого света, за пределами которого стены и потолок помещения тонули во мраке. Здесь, как и в саду, среди растений преобладали розовые кусты. Возле одного из них Лайош остановился, рассматривая несколько ещё сохранявшихся на ветвях бутонов.
– Это их естественный цвет? – поинтересовался сыщик.
– Да, – в голосе Роберта проскользнули нотки гордости. – Такого вы не найдёте нигде в городе!
Цветы на кусте, возле которого они стояли, были угольно-чёрными. Шандор осторожно коснулся одного бутона кончиками пальцев, затем наклонился и понюхал его – аромата у розы не было вовсе.
– Вы правы. Я не то, что не видел – никогда не слышал о таком цвете у роз. Это в самом деле не процесс увядания?
Роберт растерянно потёр щеку ладонью.
– Я не слишком-то разбираюсь в садовых делах, господин архитектор. Но вообще-то они расцветают в два окраса – снаружи тёмно-красные, а внутри – белоснежные. Спустя пару месяцев серединка превращается в тёмно-красную, а снаружи цвет темнеет, темнеет, и вот через какое-то время они уже почти сравниваются, становятся чёрными.
– Удивительно, – Шандор ещё раз понюхал бутон, и конюх усмехнулся.
– Зря стараетесь, они и правда ничем не пахнут.
– Мне казалось, что у всех роз есть хотя бы слабый аромат.
– Да, мне тоже так думалось, но вот у этих нет ничего. Они как те движущиеся картинки.
– Синематограф?
– Ага. Человек на них есть, но на самом деле его нет.
– Интересное сравнение, – заметил Шандор, проводя пальцами по бортику массивной каменной вазы, в которой рос розовый куст. На секунду или две пальцы сыщика замерли, затем он отошёл от куста и, достав из кармана платок, принялся