Дело для двоих. Дмитрий Владимирович Бортник
ул. и Московского пр.
Меня разбудил телефонный звонок.
Мы договорились встретиться незамедлительно, в ближайшем к моему дому кафе на Московском пр., недалеко от м. Электросила.
Небольшое уютное кафе в Викторианском стиле. Пахло свежей выпечкой и завораживающим кофе. „Капитан Петров” сидел спиной к выходу и сосредоточенно помешивал ложечкой в кофейной чашке.
– Ты не пунктуален, – сказал он, не оборачиваясь и не отрываясь от своего занятия.
– Виноват. Исправлюсь, – отрапортовал я. Он встал, и мы крепко обнялись, как это бывает при встрече старых и очень близких друзей.
Капитан… Он так и остался для меня капитаном, как в том далёком 1987 году, когда его избитое тело бросили в нашу яму, зиндан, на краю кишлака Шаргари, провинции Забуль на юге Афганистана. Затем был наш дерзкий побег. Дерзкий и кровавый. Из семи пленников только я, сержант медслужбы Бондарь Алексей Сергеевич и он капитан ВДВ Петров Михаил Владимирович, остались в живых, и добрались, доползли до своих.
– Ты давно в Питере, – спросил я, когда утихла эмоциональная волна первых минут встречи.
– Только что. Утром. В семь утра прилетел. А ты?
– У меня отпуск. Пока отпуск. А там дальше видно будет.
Миловидная официантка, девушка лет двадцати, прихватив поднос, направилась к нашему столику.
– Здравствуйте, – тихим мягким голосом поздоровалась она. – Заказывать будете.
– Девушка, нам бы за встречу… – многозначительно не закончил я фразу.
Она улыбнулась.
– Ещё очень рано, бар пока закрыт, – она немного приблизилась к нам: – могу предложить коньяк или ликёр, его нам для кофе выделяют. А через полчаса придёт бармен.
– Тогда по коньячку. Ты как, не против?
– И чашечку кофе, – вдогонку добавил я.
Официантка отошла, а я сел за столик лицом к выходу. Мой друг сидел напротив, не проронив ни слова. Сколько его помню, он всегда был не многословен. Только глаза у него лучились искренней радостью.
– Сколько же мы не виделись. Не считая крайней встречи под Авдеевкой, – спросил я.
– Наверное, лет двадцать, или даже больше. Ну да, в двутысячи первом. Ты тогда в Москве, в Бурденко работал.
– А ты к нам с осколочным из под Центароя прибыл. Я, как раз на твоём случае кандидатскую писать начал. Ну и как теперь, без последствий.
– Всё согласно возраста.
– Полковником стал?
– Да нет. Так подполканом и ушёл. Точнее меня ушли…
– Значит „товарищ капитан” мы теперь в одинаковых званиях, подполковники, – сказал я, и добавил: – В отставке. А под Авдеевкой, на передок ты гуманитарку привозил. От кого же, если не секрет?
– Да какой там секрет. От себя и привозил. Скидываемся с сослуживцами да с коммерсами, что по активнее, собираем, закупаем, и я везу. Две три машины за одну ходку. По одной ходке в месяц. Вот так и воюем.
В это время к нам подошла наша официантка. На её подносе элегантно и абсолютно симметрично были