Корона трёх королей. Юлия Першина
в жертву ради спасения этого мира.
Королю с королевой нечего было ответить на эти речи, и они покинули деревню, когда звезды были уже высоко.
****
Голос, наславший это видение, вновь раздался, на этот раз прямо передо мной: «Лорелея, готова ли ты услышать нечто, что потрясет тебя еще больше, чем это видение?»
Я не была готова, но все же кивнула в ответ. Из темноты вышел человек – мужчина, не молодой и не старый, весь вид его источал великую мудрость и силу, но больше всего меня поразили глаза: цвета бронзы, невероятной глубины и с необычной формой зрачков – они напоминали змеиные, но таковыми все же не были.
–Как ты уже поняла, ты не обычная девушка – не просто принцесса, но человек, на долю которого выпало невероятное испытание. Все то, что ты потеряла, не смогла уберечь, что любила и что оставила так далеко позади – все это не должно просто пасть на тебя тяжелым грузом. В тебе бьется сердце воина, и пора уже заставить его биться громче и сильнее. – говоривший слегка прищурил глаза, отчего они стали похожи на тонкие щелочки – Хоть я и сказал, что тебе нужно слушать, что я расскажу, все же я считаю, что нужно именно увидеть.
–Снова видения? – спросила я, и, получив в ответ кивок, закрыла глаза в болезненном ожидании.
****
Передо мной возник наш сад, яркий и благоухающий. На скамье сидели мои родители и о чем-то оживленно беседовали, позволив моим братьям сновать из одного конца сада в другой. Из обрывков фраз, долетавших до меня, я поняла, что отца тревожит тот хрупкий мир, что этернийцы создали с таким трудом. Отец переживает, как долго продержится видимость дружбы и доверия, ведь совсем недавно бойцы всех стран воевали друг с другом не на жизнь, а на смерть. Лишь благодаря отцу и его армии конфликт был разрешен и заключена Святая Хортия, знаменовавшая конец войны.
Матушка знала, как это гложет её супруга, но все же нашла способ успокоить его, нажав на заветные точки его сознания.
Слуги принесли напитки и сразу же удалились. Родители сменили тему разговора с политической на обсуждение будничных дел.
В тот вечер отцу впервые стало плохо: его кружило, бросало то в жар, то в холод, сознание туманилось. Сбросив все симптомы на переутомление, отец продолжал все так же упорно работать, стараясь проводить больше времени с семьей, хотя и удавалось это с трудом.
Через полтора года родилась я. Я вижу себя в колыбельке, а вокруг свою семью, умилявшуюся и довольную. Да, такого я не могла видеть, будучи младенцем. Вот матушка бережно берет меня на руки и поворачивает личиком к братьям, те, в свою очередь, что-то мне говорят. Видимо, это был какой-то наш семейный ритуал.
В этот день отец вновь почувствовал себя неважно.
А вот мне два года, и я стремительно пытаюсь познать весь мир под улыбки своих родных. И снова отец нездоров.
Мне пять лет, и я учусь обращению с мечом. Под чутким руководством своего отца я развиваю свои навыки защиты, когда внезапно слышу звук падающего тела. Обернувшись, я вижу отца, лежавшего в неестественной позе около розовых