Продавец редких книг. 28 реальных историй от владельца книжной лавки. Юн Сонгын
идею холодного разума и экзистенциализма в японских литературных кругах, где тогда был популярен эстетизм. Эта книга, любимая японскими интеллектуалами и молодежью, впервые вышла в свет в 1921 году, а с 1950-х постоянно переводилась на корейский. Когда я узнал о ней больше, то обнаружил, что в Корее читателей тоже очень много, поэтому существует несколько версий перевода. Так почему же старик искал именно ту, что вышла в 1963 году? Узнал я об этом лично от него только тогда, когда он пришел за своим заказом.
– В юности я учился в Японии. Наша семья была не слишком богатой, но отец управлял бизнесом, поэтому мы не нуждались. Это было сразу после корейской войны[5], условия для учебы у нас оставляли желать лучшего. Отец отправил меня в Японию. Он сказал, что, когда я вернусь, мне предстоит много работы. Однако после моего возвращения ситуация ухудшилась, потому что к власти пришел военный режим[6], – рассказал старик, держа в руках «Начало любви и понимания» и аккуратно поглаживая обложку. Его история была так же стара, как и сама книга.
Вернувшись с учебы в Японии, он устроился на работу в издательство, выпускающее переводную литературу. Помня слова отца и думая, что книги – важное предприятие для страны в будущем, он трудился не покладая рук.
– Но всё пошло не по плану. Большинство книг, которые издала наша компания, запретило государство. Хотя в их содержании не было ничего крамольного. Легкие книги по основам философии, истории и экономики, написанные иностранцами, запретили из-за странных придирок. Они даже не попали на прилавки книжных магазинов. Печально, но ничего не поделаешь. Стена оказалась слишком высокой. Но тогда всё было так. Не знаю даже, как я пережил те времена…
– Значит, не в вашем стиле было сражаться лицом к лицу?
– Сражаться? – Глаза старика округлились. – В 1960-е? Тогда от одних таких мыслей бросало в дрожь. Было даже страшнее, чем во время войны. О такой борьбе и подумать было нельзя. Никогда еще не было так комфортно жить тем, кто отключился от реальности. А вот образованным людям было печальнее всего. Никакой свободы читать и писать.
Старик, вероятно погрузившись в мысли о прошлом, замолчал. Затем он указал на книгу и снова заговорил:
– Если бы не она, возможно, я бы покончил с собой. Так она мне дорога. – Лицо мужчины немного прояснилось. Он даже слегка улыбнулся.
– Получается, книга придала вам сил в трудные времена?
Старик засмеялся:
– Нет, конечно. Извините. Я слишком пафосно выразился. На самом деле сам не знаю, настолько ли прекрасна эта книга. Я ведь даже не слишком внимательно ее читал.
Тут уже я широко раскрыл глаза:
– Но это же странно! Тогда почему вы так долго ее искали? Если вы ее даже не читали как следует…
– А вот сейчас будет уже интересно, так что послушайте внимательно, – продолжил старик, всё так же поглаживая книгу. – Я уволился из издательства и некоторое время сидел в четырех стенах. И это очень беспокоило
Корейская война (1950–1953) – боевые действия между Севером и Югом Корейского полуострова.
Речь о режиме президента Пака Чонхи (