Отчаянная педагогика: организация работы с подростками. Виталий Еремин
об этом будет сказано ниже. А если коротко, это деятельность, направленная на то, чтобы в зоне влияния организации не создавалось никаких сколько-нибудь устойчивых уличных групп, тем более предкриминальной или криминальной направленности.
Макаренко утверждал, что о ценности метода нужно судить по результатам работы. У тебя были какие-то свои критерии оценки результатов?
По приблизительным подсчетам, за 8 лет через организацию прошло около двух тысяч подростков. В опасном состоянии личности (на грани судимости) находились не меньше 200, т. е. каждый десятый. По критериям тех, кто проверял мою работу, этого было мало. Наверное, если не учитывать тех, кто находился под влиянием этих 200, а их было примерно 600, т. е. каждый третий. Но за 8 лет ни один не попал на скамью подсудимых!
Не мешало бы учесть и другие результаты. «Те, у кого не было настоящего детства, страдают от этого всю жизнь», – писал польский педагог Я. Корчак. А что такое отсутствие настоящего детства? Не только бедность, скверные родители, сиротство и т. п. Это еще, когда нечего вспомнить. Вот уж чего не скажешь о наших ребятах. Имея уже внуков, они до сих пор собираются ежегодно, дружат семьями: им есть что вспомнить.
Как ты занялся этой работой?
Мне было уже 25 лет, но я никак не мог найти себя, перебирал профессии. Написал повесть, как теперь понимаю, очень слабую. Но членам местного литобъединения она почему-то понравилась. Ее прочел первый секретарь Павлодарского обкома комсомола Сергей Литвиненко, вызвал к себе, начал выяснять, чем дышу. Я был, мягко говоря, невысокого мнения о комсомоле. И в прошлом далеко не пай-мальчик. Как ни странно это ему понравилось. Как потом выяснилось, он сам был не в восторге от комсомола, в котором занимал не последнее место. В юности даже водился со шпаной. В общем, мы нашли общий язык, и Сергей предложил мне заняться подростками, которых в те годы называли «трудными».
Такого рода работа (шел 1966 год) только входила в моду. Павлодарцы решили не отставать. Комсомольцы-энтузиасты собрали в военно-спортивном лагере 70 «трудных» подростков, пытались наставить их на путь истинный. 24 дня спали по 4 часа в сутки. Но одно ЧП за другим: драки, кражи, побеги. Только последняя неделя прошла спокойно. Вернулись энтузиасты в город и поняли, что все насмарку: фамилии «трудных» снова замелькали в сводках происшествий. Вот Литвиненко и решил, что заниматься «трудными» надо не 24 дня, а круглый год.
По образованию он был физик-ядерщик, а по призванию – организатор, вожак. Стал командиром первого в истории нашей страны студенческого строительного отряда. Потом – первым секретарем Павлодарского обкома комсомола. На этой должности можно было проявлять инициативу. Он и меня настраивал: старайся работать нестандартно, не бойся забегать вперед комсомола, даже если ошибешься, я тебя прикрою.
Тех, кто занимался в 60–70-е годы прошлого века подростками, называли ребячьими комиссарами. Есть ли такого типа люди сейчас? Ты был одним