Хрупкая для хищника. Наталья Киселева
лампы я погрузилась в чтение мировых классиков. Едва слышный стук в дверь не привлек моего внимания, и только когда она открылась и свет из коридора осветил комнату, я подняла глаза и сразу их сощурила.
– Вероника, извини, я стучала. – аккуратно начала домработница.
– Все хорошо, я читала и не слышала. Что-то случилось?
– Вас ждут внизу на ужин.
– На ужин? – уточнила я. Это было странно, потому что это первый за три месяца, когда меня позвали к семейному ужину.
– Да, Алексей Александрович распорядился вас позвать.
– Спасибо, сейчас спущусь.
Отложив в сторону книгу и очки, я потерла уставшие глаза и размяла шею. Решив, что плохо заставлять ждать, я быстрым шагом спустилась вниз. За обеденным столом сидели все: Алексей Александрович со своей женой и Маша рядом со своим будущим мужем. Глядя на красивые платья и блеск украшений, я невольно смутилась, ведь моя футболка и джинсовый комбинезон никак не вписывались в этот ужин. По лицу Ольги Ивановны было видно, что она недовольна всем происходящим, Маша нервно поглядывала на часы, и я не могла ее винить, ведь знала о нашем маленьком секрете. Мужчина, что сидел рядом с ней в дорогом костюме, даже не взглянул в мою сторону, он скучающим взглядом разглядывал вазу на журнальном столике. И только глава семейства искренне был рад меня видеть.
«Какой он неприятный. Даже не поздоровался со мной», – подумала я.
– Вероника прошу проходи, присаживайся, – проговорил Соболев.
– Я?
– Конечно, ты. Мы одна семья теперь. – Было видно, как от этой фразы передернуло Ольгу Ивановну.
– У вас, наверное, какое-то событие, я помешаю, – стараясь оградиться от этого пиршества, проговорила я.
– Да, ты права, но было бы странно праздновать день рождения без именинницы.
– А? – все еще не понимая, смотрела по сторонам.
– Вероника, ты меня удивляешь, как можно так учиться, чтобы забыть о своем дне рождения.
Замерев на месте, я пыталась вспомнить, какой сегодня день, и, к ужасу, поняла, что сегодня 12 сентября – день моего рождения.
– Позволь вручить тебе подарок от всей нашей семьи, – мужчина протянул мне белоснежную коробку, обвязанную красной лентой.
– Ну что вы, не нужно было, – смущенно произнесла я.
– Открывай.
Развязав бант и сняв крышку, я обнаружила на белоснежной шелковой подушке связку ключей. Непонимающий взгляд был устремлен на мужчину.
– Понимаю, это неожиданно, но я считаю, у тебя должна быть своя квартира. Ты очень творческая девушка, и я просто уверен, что личное пространство понадобится.
– Я не могу это принять…
– Стой, ничего не говори. Я хочу, чтобы ты знала, что твоя квартира, в которой ты жила до трагических событий, остается за тобой. Там все осталось на тех же местах, что и было. А эта небольшая студия находится недалеко от института, как ей распорядиться, решишь потом. Сейчас прошу за стол.
– Спасибо… – с дрожью в голосе произнесла