Позывной «Хоттабыч»#7. Аватар "Х" (ч.2). Lanpirot
Дмитриевич, уловив, что, наконец, пришло время и его выхода «на сцену»: ссора между Силовиками – Громовержцем и Целителем, приняло совсем уж скверный оборот. – Всем замереть! Не шевелиться! Не болтать! Таланты и Магию не применять!
Противники неподвижно застыли друг против друга, не в силах сдвинуться с места, и продолжали пожирать друг друга глазами. Молния, бившаяся в руках чекиста, «опала» и истончилась, а вскоре и исчезла совсем. Несколько слабых искорок пробежали по его всклоченной шевелюре и тоже растворились в наэлектризованном воздухе.
Ослушаться приказа Мозголома не смог никто из противоборствующих сторон. Противиться его воле было выше человеческих сил, и даже Сил Одаренных. Лицо Игнатия Савельевича свежело на глазах, смертельный Дар Целителя тоже прекратил свое действие, повинуясь распоряжению Головина. Вернее, повиновался сам Целитель.
– Ну и натворили вы дел, дорогие товарищи! – Головин поднялся с дивана и встал между спорщиками, переводя взгляд с одной застывшей фигуры на другую. – Не ожидал я такого ни от тебя Игнатий Савельевич, ни тем более от вас, Лазарь Елизарович. Как же вы до такого дошли, что чуть друг друга не поубивали? – со скорбью в голосе произнес товарищ оснаб. – Вы же Целитель, клятву Гиппократа давали… Магическую, – Головин заглянул в глаза Медику, что не мог произнести ни слова. – А сами чуть товарища майора к праотцам не спровадили! Как, интересно, это ваша клятва работает?
Головин развернулся, теперь впившись взглядом, не предвещающим ничего хорошего, в глаза Потехину.
– А ты, Игнатий Савельевич, уперся, как баран! Никаких доводов слушать мы не хотим? А ведь Лазарь Елизарович тебе чистую правду сказал! Ни капли не приукрасил! И ты за правду, готов был его молнией испепелить? Так чем же вы, товарищи дорогие, отличаетесь от того отрепья, что на улице простых людишек грабит, да убивает? А выходит, что и ничем… – печально закончил он. – И что же мне теперь с вами делать? – Оснаб, старательно изображая на лице глубокие раздумья, прошелся перед застывшими в неподвижности фигурами Потехина и Рыжова.
– Ну что, товарищи дорогие, осознали всю аморальность своего поведения? Не ожидал я, что такие серьезные и уважаемые люди будут творить настоящую дичь! Майор государственной безопасности, Силовик-Громовержец и настоящий Целитель, главный врач военного госпиталя! Это же уму не постижимо… Стыд и позор! – Головин остановился, поочередно взглянул на каждого из противников. – Надеюсь, что этого больше не повторится. – И Головин звонко щелкнул пальцами. – Отомри!
Сковывающий мышцы людей Ментальный приказ Мозголома наконец прекратил свое действие. Едва напряжение исчезло, Игнатий Савельевич покачнулся, едва-едва успех ухватиться за кромку стола, возле которого стоял. А пожилой Целитель, охнув, едва не свалился на пол, но был вовремя поддержан под локоть товарищем оснабом и усажен на диван.
– Вы меня простите, товарищ оснаб, – сипло произнес Лазарь Елизарович, – просто не знаю, что на меня нашло… Прямо, как с цепи