Магия Первых 3.
веков. Когда Первые впервые коснулись кристаллов. Когда они поняли, что создали нечто большее, чем инструмент или оружие. Я видел их страх перед этой силой… и их решение спрятать её, запечатать до тех пор…
Пока не придет тот, кто сможет принять её с любовью, – закончила за него Вика. Не тот, кто хочет использовать силу, а тот, кто готов стать её частью.
Узоры на стенах вспыхнули новым светом – не холодным сиянием контроля, а теплым мерцанием пробуждающейся жизни. В них читалась история, которая началась задолго до появления человечества – история о силе, которая была не проклятием, а даром, не оружием, а песней.
Моркант смотрел на эти узоры, и десять тысяч лет одиночества и горечи начинали таять, как лед под весенним солнцем. В глубине его существа, в том месте, где когда-то билось живое сердце, что-то дрогнуло и потянулось к свету.
Я так устал, – произнес он, и это была не уловка, не попытка вызвать жалость – просто чистая, незамутненная правда. Устал нести это знание, эту силу… устал быть последним, кто помнит.
Ты не должен больше нести это один, – Вика протянула руку, и её амулет запел в унисон с кристаллом Морканта. Пришло время не помнить, а создавать новое. Не хранить прошлое, а строить будущее.
В этот момент реальность вокруг них задрожала, но не от конфликта сил, а от их слияния. Песня Вики, код Крея и древняя магия Морканта сплетались в новый узор, небывалый и в то же время такой знакомый – как отражение звезд в спокойной воде, как эхо первой песни творения.
Кокон застывшего времени растаял, освобождая Джеймса и Сунь. Но они не упали – они словно проснулись от глубокого сна, и в их глазах читалось новое понимание.
А где-то далеко впереди, на красной планете, спящие кристаллы откликнулись на эту песню пробуждения – не той, что пытался создать Моркант, а той, что родилась из слияния древней мудрости и новой любви.
Марс ждал своих детей – всех своих детей, включая тех, кто слишком долго блуждал во тьме.
Глава 9: Отражения в пустоте
После той ночи «Ареон» изменился. Не внешне – системы корабля работали как обычно, приборы показывали нормальные значения, и курс к Марсу оставался неизменным. Но в глубине металлических переборок, в тихом гудении машин, в самом воздухе жилых отсеков появилось что-то новое – словно корабль обрел душу.
Вика часто находила Морканта в обзорном куполе. Он стоял, глядя на звезды, и в его глазах читалась уже не жажда власти, а спокойное понимание. Древняя магия все еще текла в его венах, но теперь она пела иначе – не гимн силе и контролю, а тихую песню равновесия.
Знаешь, – сказал он однажды, когда она присела рядом, – я помню времена, когда между планетами летали корабли, построенные из чистого света и мысли. Первые… они не просто использовали магию, они жили ею, дышали ею. Каждое их творение было песней.
Расскажи мне, – попросила Вика, и в её голосе звучало то же детское любопытство, с которым она когда-то слушала сказки Крея о световых бабочках.
Моркант