Сценарист. Спецвыпуск. Сценарии Наны Гринштейн. Коллектив авторов
поссорилась?
Марта начинает плакать, обнимает мишку и садится на детскую кроватку. Наташа прямо с молотком присаживается к Маше.
НАТАША: Ну ты что, ты что… Успокойся, не плачь, а то глаза красные будут!
Наташа обнимает Марту, та кладет ей голову на плечо, рыдает. Обе не обращают внимания на то, что звенит какой-то звонок – это открылся магазин, заработали, зажужжали все кассы, включились все компьютеры у менеджеров зала. Наташа гладит Марту по голове, говорит, глядя в пространство, и явно не верит в то, что говорит.
НАТАША: Ну, Мартусечка, ну, успокойся, все будет хорошо, помиритесь, он вернется, еще ноги будет тебе лизать… Оближет всю, как миленький…
МАРТА: Не оближет… Понимаешь? Всё! Не об-ли-жет!!!.. Скажи, ну почему, почему так, что же это такое… Как же так может быть, чтобы вчера, вчера еще все было, а сегодня уже нет! Нет ничего! Вчера любил, а сегодня не любит!
Наташа вздыхает, продолжает гладить Марту по голове. Та рыдает в голос. Появляется невыспавшийся покупатель. Шокированно смотрит на обнявшихся Марту и Наташу с молотком в руке. Открывает рот, чтобы что-то сказать. Но Наташа, заметившая его, делает ему знаки глазами, чтобы помолчал. Марта, между тем, продолжает причитать.
МАРТА (ПРОД.): Куда же она девается, эта любовь? Куда она девается? Ведь если она здесь, вот тут вот исчезает, то где-то она же должна же тогда появляться, правда?.. Ведь должен же быть какой-то закон сохранения этой самой любви?!..
Покупатель, слушающий слова Марты, постепенно меняется в лице. Такое ощущение, что он и сам задается тем же вопросом уже который год.
НАТ. УЛИЦА ГОРОДА. ВЕЧЕР
Марта идет по улице. Валит густой снег. Все постепенно покрывается мягким белым покровом, на памятнике Пушкину – снежная шапка, на одиноко стоящем под ним пареньком с розами в целлофане – тоже. На пожухлой газонной траве шевелятся припудренные снегом полиэтиленовые пакеты. Марта идет мимо, отворачивается. Подносит к лицу руку, рассматривает снежинки на рукаве пальто. Снежинки медленно тают. Невероятной красоты узоры на глазах исчезают, растворяются. Снежинок много, и все они разные. Марта достает из кармана пачку сигарет, зажигалку. Закуривает под снегом, но снежинки пару раз гасят только начинающую разгораться сигарету. Наконец, затягивается. Дойдя до метро, останавливается, чтобы докурить. Стоит, ссутулившись, глядя в снежную круговерть. Марта худа, по ней трудно определить возраст. Ее лицо можно было бы назвать красивым, если бы не остановившаяся обреченность всех черт. Одета Марта почти по-мужски, она в брюках, коротком полупальто, на голове – вязаная шапка, можно сказать, вовсе без фасона. Из-под нее выбиваются волосы, не длинные, но и не короткие. Марта курит, смотрит на одинаковых прохожих, на снег, на Пушкина и беззвучно плачет. Можно подумать, что она плачет от того, что видит. Докурив, Марта бросает в снег окурок, он моментально гаснет с легким пшиком. Марта добивает его каблуком, всхлипывает и спускается в метро.
ИНТ. ВАГОН МЕТРО. ВЕЧЕР
Марта