Сова. Самюэль Бьорк
сигарету на улицу, зашел обратно и закрыл за собой дверь.
– Если бы я по-прежнему работала следователем, – ухмыльнулась Миа, сев на матрас у окна, – я бы сделала вывод, что, если сам Холгер Мунк вдруг пожаловал сюда в воскресенье вечером с папкой фотографий под мышкой, это должно означать, что в большом мире случилось что-то чертовски ужасное, и отдел в отчаянии, и я, может быть, возвращаюсь на работу?
Мунк снова опустился на белый стул без ножек.
– Это мне кое-чего стоило, – кивнул он.
– И мне вроде как нужно поблагодарить тебя, ты это имеешь в виду?
Мунк опять поискал подтекст в ее голосе, но и сейчас его не было. Она казалась посветлевшей, почти радостной. Мертвый взгляд, встретивший его в дверях, как будто снова немного ожил, и казалось, что она оценила его приход.
– Так что там у нас? – сказала она, положив полотенце на пол.
– Хочешь сразу посмотреть или послушаешь, что я думаю?
– А обязательно выбирать? – сказала Миа, взяв папку со стола.
Мунк заметил, как изменились ее глаза, когда она достала фотографии и начала раскладывать их на полу перед собой.
– Мы нашли ее вчера днем, – начал Мунк. – В дальней части Хурумланне. В нескольких сотнях метрах от дороги, в лесу. Турист, или даже нет, биолог, ботаник фотографировал там какое-то растение и набрел на нее, нашел ее в такой позе, посреди…
– Ритуал, – сказала Миа отсутствующим тоном.
Мунк затих, пока Миа не разложила последние фотографии.
– Похоже на то. Но…
– Что? – спросила Миа, на секунду оторвавшись от них.
– Хочешь, чтобы я помолчал или?.. – сказал Мунк, тут же почувствовав, что отвлекает ее.
– Да нет, извини, продолжай, – пробормотала Миа, открыв бутылку «Арманьяка» на полу и до краев наполнив грязный бокал.
– Это выглядит, как ты сказала, как ритуал, – продолжил Мунк. – Парик. Перья. Свечи. Положение рук.
– Пентаграмма, – сказала Миа, пригубив из бокала.
– Да, точно. Ильва тоже так сказала.
– Ильва?
– Кюрре перевели, – сказал Мунк. – И она как раз закончила академию, так что…
– Как я, что ли? – улыбнулась Миа, переведя взгляд обратно на фото.
– Нет, ты так и не закончила, разве нет? – сказал Мунк.
– Так какой будет договор?
– С Ильвой?
– Нет, со мной, – сказала Миа, выудив одну фотографию.
– В каком смысле?
– Миккельсон. Что он хочет на этот раз? Дай угадаю: я могу вернуться на работу, если пообещаю продолжить ходить к психологу?
– Ага, – кивнул Мунк, приподнявшись на стуле.
– Да кури тут, где-то была пепельница, надо поискать в одном из тех шкафов, – указала Миа, все еще не отрываясь от фотографий.
– Камилла Грин, – снова усевшись и поднеся зажигалку к сигарете, сказал Мунк. – Семнадцать лет. Детдомовский ребенок. О пропаже заявили три месяца назад в каком-то учреждении для подростков с проблемами,