Когда грянет шторм. Эмери Роуз
мою черную душу до последней капли.
Я закатила глаза – что за королева драмы – и прислонилась бедром к пианино.
Бастиан Кокс – британский бог рока. Одаренный поэт. Живая легенда, у которой, как известно, трудно взять интервью. Он также являлся моим лучшим другом. Последние несколько лет он находился рядом при каждом моем взлете и падении. Я восторгалась им. Ему даровали талант. Безбашенный гений, в жилах которого текло безумие.
– Пожалуй, тебе нужен свежий воздух и солнечный свет, Либераче [6].
Бастиан вздрогнул.
– Мне нужны серые небеса и грозы. – Он решил сменить атмосферу, поэтому заиграл джазовую, страстную балладу, мне неизвестную. Зажигательная мелодия. Она звучала так, будто ее исполняли в парижском клубе 1920-х годов. – Спой для меня, моя певичка.
Я помотала головой и рассмеялась.
– Не могу. Я уезжаю. Хейден сейчас пригонит машину. – Хейден – водитель, телохранитель и близкий друг Бастиана. Парень редко куда ходил без него. Хейден олицетворял ян, а Бастиан – инь. По мне, так они идеально подходили друг другу.
Руки Бастиана замерли на клавишах, и последняя одинокая нота эхом разнеслась по комнате. Я взяла хрустальную пепельницу с черного лакированного буфета в стиле шинуазри, стоявшую под антикварным зеркалом, и подошла к пианино. Затем поднесла хрусталь под сигарету, чтобы стряхнуть пепел. Друг отобрал у меня пепельницу, затушил окурок и поставил ее на скамейку рядом с собой.
– Тебя не переубедить.
Я кивнула.
Бастиан единственный знал причину моей поездки в Техас. Единственный, кому я полностью доверяла. Даже Лэндри не был в курсе. В последнее время у нас с братом не ладились отношения.
– Будь осторожна, ладно?
– В каком смысле осторожна?
– Не привязывайся слишком сильно. Твоя жизнь проходит не в Техасе. – В его тоне промелькнуло беспокойство. Мне потребовалось несколько лет, чтобы осознать тот факт, что Бастиан Кокс действительно заботился обо мне. Он заботился не о многих. Даже не о всех людях в узком кругу. Мне повезло стать той, кто был ему дорог. После того как в прошлом году я рассталась с Дином и покинула «Акадианский шторм», он не только предложил мне пожить у него, но и спродюсировал мой сольный альбом. А затем выпустил его под своим лейблом, который основал пять лет назад.
– Обязательно найди себе горячего ковбоя. Оседлай его как следует и оставь ни с чем. – Он затянулся еще одной сигаретой, его темные глаза изучали мое лицо сквозь голубую дымку. – Но ни за что не влюбляйся.
Для Бастиана слово «любовь» ничего не значило. Он все еще переживал последствия неприятного развода, в результате которого его жена, бразильская супермодель, с которой тот прожил шесть месяцев, продала таблоидам эксклюзивную статью. В ней она ссылалась на свою бедность, хотя после брака стала богаче на шесть миллионов долларов.
Что же касается меня, влюбленность – последнее, чего я желала или в чем нуждалась. Опыт показал, что у меня плохой вкус на парней. Дайте мне любого хулигана, желательно
Либераче – американский пианист-виртуоз, известный ярким сценическим имиджем. Его карьера охватывала целые четыре десятилетия.