Трудно удержать. Кристи Бромберг
в чем разница, офицер? Разве оба мальчика не должны подчиняться одним законам и стандартам?
– Но, сэр…
– Вам стоит обращаться ко мне как к инспектору Мэтисону, – протягивает он руку, и у полицейского, как у меня, отвисает челюсть.
Инспектор?
Я снова смотрю на отца Рори широко открытыми глазами. Зачем он это делает?
– Продолжайте, – жестом подгоняет полицейского Мэтисон. – Я тоже подъеду в участок, чтобы уладить все формальности.
Рори, бросив на отца последний, полный мольбы и отчаяния взгляд, разворачивается и следует за полицейским. С поникшими плечами, мальчик заметно шаркает ногами.
– Что ж, мистер Раш Маккензи, – обращается ко мне инспектор Мэтисон. Я же смотрю через плечо на то место, где стоял Рори, прежде чем перевести взгляд на его представительного отца. – Ты здешний?
– Мы часто переезжали, – качаю я головой. Это не назовешь ложью, поскольку до смерти моей матери мы и правда много переезжали. Дальние родственники, у которых мы намеревались пожить, покупали нам билеты на поезд, так что мы путешествовали из одного конца Англии в другой. Просто так вышло, что за пару лет до того, как мама заболела, мы осели именно здесь. В месте, которое, как она обещала, позволит мне приблизиться к мечтам. – Но теперь я планирую остаться здесь.
– Понятно, – изучает он меня слишком пристальным взглядом. – Ты довольно талантлив на поле, сынок. Я слышал, как твое имя упоминали в нужных кругах. Как так вышло, что раньше ты никогда не играл в клубе?
Потому что предпочитаю оплачивать еду, а не клубные сборы.
– Не было возможности, – лгу я.
– Уверен, теперь у тебя такая возможность появится. Знаешь, я наблюдал за твоей игрой последние несколько недель.
– Да, сэр, – смотрю я на печенье, которое он, переступив с ноги на ногу, втаптывает в землю. Мне едва удается сдержать крик протеста.
– Ты пробуешься в команду? Твое имя, понятное дело, вызывает ажиотаж. Думаю, у тебя есть все шансы победить.
Я проглатываю нахлынувшую на меня надежду.
– Спасибо, сэр.
– Тренер – мой хороший друг. – Мэтисон хочет сказать что-то еще, но, видимо, передумывает. – Я знаком с твоими родителями? Не думаю, что они когда-нибудь приходили за тебя поболеть.
– У меня нет родителей, сэр.
– У всех есть родители, – говорит он с усмешкой.
Я натягиваю улыбку лишь из вежливости и пытаюсь сменить тему разговора.
– Мне пора возвращаться домой.
– Где ты живешь? Я могу тебя подвезти. В любую минуту хлынет дождь.
– Я лучше прогуляюсь, – отвечаю я. Мистер Мэтисон – полицейский. Он либо выкинет меня на улицу, либо сдаст органам.
– Ерунда. Позволь подбросить тебя.
– Вы и так достаточно мне помогли, сэр.
На тот раз, когда мы встречаемся взглядами, он, похоже, видит меня по-настоящему. Видит стыд. Смущение. То, что я чувствую себя недостойным во многих отношениях. Видит подержанную униформу, которую я собрал