Мёртвые уши, или Жизнь и быт некроманта. Маргарита Преображенская
на той стороне, пока подозрения не развеются.
– Какие подозрения?! – насупилась я.
– Это я сейчас тебе расскажу. Только не перебивай, это долгое повествование! Так вот, предыстория: мы с Карломаном познакомились три века назад в долговой тюрьме (есть тут такие весёлые заведения), поговорили и пришли к выводу, что нас сюда по блату определил один и тот же человек. Хотя некромантов людьми назвать язык не поворачивается! Мы ему в разное время дорогу сильно перешли: Карломан, как и подобает принцу, воевать против него пытался (защитник добра коронованный!), а я сдуру даму сердца увёл – любовь его первую.
Базиль подбросил веток в костёр и, снова хитро взглянув на меня, продолжал:
– Он нас за это и проклял! Но в момент проклятия, возможно, что-то пошло не так, и часть его сил и судьбы (наверно, очень большая часть, раз он так кочевряжится теперь!) почему-то перетекла сквозь времена и страны к кому-то другому. Этого другого искали и он, и мы: он – наверное, чтобы убить, а мы – чтобы спасти и спастись самим.
Оборотень в вальяжной позе разлёгся на траве, с улыбкой следя за мной, словно пытался разглядеть во мне что-то такое, чего я и сама в себе заметить не могла.
– Я украл несколько страниц из его гримуара, – пояснил он. – Туда некромант записывал заклинания и личные наблюдения. На одной из страниц было упоминание о том, что всплеск утраченной силы он ощутил не где-нибудь, а в стране росы! А ещё было несколько зарисовок: женские образы в странных нарядах.
Я не отрываясь смотрела в огонь, чувствуя, как у меня в голове складывается мозаика фактов. Страна росы… Россия?! Странные наряды… мне почему-то вспомнилось дефиле в национальных костюмах, которое мы устраивали в школе. В понимании француза они вполне могли выглядеть странно. Так что же, сила перешла ко мне?! Не может быть! Фраза о лабутентной некромантке, которую недавно произнесла Мика, заиграла новыми гранями. А дальше понеслось: стали ярко вспоминаться мои детские кладбищенские причуды, возвращающие ощущение страшной тайны, которую мне предстоит разгадать. Теперь и дурацкие сплетни о моей таинственной миссии, распространяемые студентами и преподавателями, обретали совершенно иное значение, но я всё равно не верила в эти домыслы: химики верят только фактам.
– Оборотней отсюда раз в пятьдесят лет выпускают в мир живых прогуляться во плоти. Я прошерстил все страны, выискивая нужных кандидатов, но никто из них не смог пройти проверку, – доносился сквозь пламя голос Базиля.
– Какую проверку? – удивилась я.
– Никто не мог прочитать заклинания в книге. Чаще всего люди просто не замечали её или вообще даже не могли найти могилу, – пояснил Базиль.
– То есть та книга на кладбище была гримуаром некроманта?! – спросила я, вспомнив «Мёртвые души».
– Не совсем. Это просто тетрадь, в которой Карломан наш стишки царапает. На неё знакомый чародей (тоже из проклятых, что здесь обретаются) заклятие наложил, чтоб людям она узнаваемой книжицей казалась. Каждый в ней что-то