Ночное кино. Мариша Пессл
я расследую ее отца. А Хоппер со мной только сегодня. Мы не напарники.
– Еще какие напарники, – возразил он, покосившись на меня. – Абсолютно. Добро пожаловать в команду. Будешь нашим талисманом. Почему ты соврала полиции?
Нора уставилась на него, от такого напора опешив. Снова перевела глаза на меня, подождала ответа.
Я молчал – я впитывал смыслы моей встречи с Александрой. Глубоко вздохнул, попытался хотя бы притвориться, что обдумываю Норино условие. В скобках отмечу, что нанимать напарника – тем более только что выползшего из флоридских болот – это только через мой труп.
– Великого приключения не будет, – сказал я. – Я не Старски. А он не Хатч.[20]
– Либо я с вами до упора и мы выясняем, из-за кого или чего Александра умерла прежде времени, – провозгласила Нора решительно, словно шестьдесят раз отрепетировала перед зеркалом в ванной, – либо я вам не рассказываю, какая она была, что она делала, и пошли вы оба куда подальше. – Она подтянула пальто к себе и принялась запихивать в сумку.
Хоппер выжидательно посмотрел на меня.
– Зачем же сразу так категорично, – сказал я.
Нора будто и не услышала.
– Ну хорошо. Работайте с нами, – сказал я.
– Честно? – улыбнулась она.
– Честно.
Она протянула руку, и я ее пожал, мысленно скрестив пальцы.
– Вечер был тихий, – с жаром начала Нора. – Одиннадцатый час. В вестибюле никого. Она вошла вот в этом – я ее, конечно, заметила. Она была красавица. Но очень худая, глаза почти прозрачные. Посмотрела прямо на меня, и я первым делом подумала: ух, красотка. Лицо четкое, а вокруг все как будто в расфокусе. Но потом она пошла ко мне, и я испугалась.
– Почему? – спросил я.
Нора прикусила губу:
– У нее из глаз как будто все человеческое ушло, а наружу выглядывало что-то другое.
– Например что? – уточнил Хоппер.
– Не знаю. – Она уставилась в тарелку. – Она, кажется, не моргала. И даже не дышала. Сняла пальто, отдала мне, я ей номерок протянула – а она все не дышала. Я вешала пальто и чувствовала, как она меня разглядывает. Когда обернулась, думала, что она еще у стойки, но она уже поднималась по лестнице.
Я видел такой же внезапный рывок, когда она вдруг возникла в метро.
– Еще кто-то пришел. Я взяла одежду, и тут Александра спустилась в вестибюль. На меня не взглянула, вышла наружу. Я думала, покурить. Как она вернулась, я не видела – мало ли, в суете пропустила, – но перед закрытием ее красное пальто так и висело. Одно-единственное осталось.
Она торопливо глотнула воды.
– Прошло три дня, – продолжала она. – Каждый вечер я закрывала гардероб и складывала ее пальто к забытым вещам. А утром вынимала и вешала. Уверена была, что Александра за ним вернется. И боялась, что вернется. – Она помолчала, заправила волосы за уши. – На четвертый день под конец