Вскормить Скрума. Алексей Доброхотов
болтается, – усмехнулся сосед, – Однако, значит вкус есть, – заключил он.
– Ага. А водка? – напомнил мужичек.
– Да… – глубокомысленно признал Василий, – Тут надо бы того этого провериться. Может, к фельдшеру завернем?
Мысль Трехе понравилась. Он согласно кивнул головой, благо до того недалеко топать. Второй дом от угла в конце улицы сразу за поворотом слева от колодца.
Пришли. Постучали. Филипыч оказался на месте. Посетителей принял сразу в предбаннике, где между делом чистил грибы.
Внимательно выслушав сбивчивое и хорошо сдобренное простонародными оборотами печальное повествование травмированного, с краткими пояснениями по отдельным моментам, исходящими от его спутника, фельдшер позволил себе поставить под сомнение общую концепцию происходящего, явно улавливая в ней некий подвох со стороны хитрого пациента. Однако общая постановка проблемы ему понравилась.
– Принесли сравнительный образец? – живо поинтересовался он, выкидывая в ведро очередной истерзанный ножом гриб.
– Какой такой образец? – не понял Треха.
– Ну, тот, что пили, – уточнил фельдшер.
– Так ее того этого, Светка забрала, – напомнил Василий.
– Как же мы тогда будем производить исследование? – скептически скривил губы специалист, – Как будем диагностировать?
Мужики недоуменно переглянулись.
– Так… мы думали того этого… медицина все же, – переминаясь с ноги на ногу, предположил сосед.
– Я, конечно, понимаю, что у нас в стране медицина бесплатная. Но, простите, не до такой же степени, – заметил Филипыч, – И потом лекарство каждый пациент приобретает для себя сам. Мы лишь можем оказать вовремя необходимое профессиональное содействие в излечении недуга. Как говориться: помощь.
– И чего делать? – хлопнул помутневшими глазами травмированный.
Медик развел руки в стороны.
– Искать, – неопределенно заметил он.
– Эх, – рубанул кулаком воздух Василий, – Ждите. Я щас, – и решительно вышел на улицу.
Колька уныло прислонился к дверному косяку и едва не растекся по нему прокисшим тестом. Однако Филипыч не дал ему раствориться во внутренних переживаниях и вернул к действительности, обильно смазав зеленкой шишку на затылке. Процедура оказалась болезненно жгучей. Стало обидно. Не для того с утра натерпелся, чтобы получать дополнительные страдания.
– На фига козе баян? – возмущенно поинтересовался он.
– В гробу легче будет, – благоразумно пояснил фельдшер, возвращаясь к прерванному занятию.
– Гляди. Не сгори от усердия, – зло заметил неблагодарный пациент, – Хоронить нечего будет.
– Поговори мне тут еще, поговори. Я тебе еще и не то смажу. Первым на кладбище окажешься, – пообещал медицинский работник, нарезая в тазик крепкий боровичок.
– Ага. Поглядим. Сперва, дым из ушей заткни. Голова обуглится, – нагло заявил Треха.
Филипычу