Гибель Царьграда. Владимир Порутчиков
при этих словах едва не выпрыгнуло из груди.
– Ты должен вывести из Константинополя двух людей… Наклонись-ка ко мне.
Купец вдруг схватил пленника за рубаху и, притянув к себе так, что седая борода его касалась лица пленника, тихо продолжил:
– Двух очень дорогих мне людей: мою жену и ее мать. Мне наплевать, как ты сделаешь это, но если они окажутся здесь живые и невредимые, повторяю: живые и невредимые, то клянусь Господом нашим, ты и твои люди получат свободу… А теперь можешь спрашивать?
С этими словами он разжал пальцы….
– Сколько у меня будет времени?
– Сколько угодно, но только до той поры пока город держится.. Если он вдруг падет или ты по какой-либо причине не вернешься после падения города в течение… трех… да, пожалуй, трех месяцев – твои товарищи будут казнены. Запомни это, янычар! Теперь их жизни в твоих руках.
– А как я узнаю вашу жену? К тому же я не знаю города…
– С тобой отправится Франческо (кивок в сторону стоящего рядом слуги). И еще… – купец снял с пальца массивное кольцо с каким-то темным, весело сверкнувшим гранями камнем и передал Янушу. – Покажешь это жене. По этому перстню она поймет, что ты прибыл от меня и она может доверять тебе… Теперь слушай внимательно: сегодня на рассвете в Константинополь отправляется греческий корабль. Если повезет, ты будешь в городе уже дней через десять. И не дай бог тебе сбежать или погибнуть, или привести кого-нибудь на выручку! Тем самым ты погубишь своих людей. Пусть сюда придет хоть сам султан со своим войском – твои люди все равно умрут, а я уж позабочусь, чтобы смерть их была мучительной…
При этих словах купец выразительно посмотрел куда-то за Януша, и тот, обернувшись, увидел зловеще поблескивающее в полумраке странное сооружение, отдаленно напоминающее женскую фигуру. Янчар, правда, не знал ни ее названия, ни назначения, но выдавленное в металле лицо, по прихоти изготовившего ее мастера вечно искаженное страшной улыбкой, заставило его вздрогнуть. Купец, заметив это, довольно усмехнулся:
– Да-да, юноша, Железная Дева умеет любить до смерти…
Слуга понимающе хмыкнул.
– Дальнейшие инструкции получишь от Франческо, – снова перешел к делу купец. – И помни, янычар, про три месяца! Да хранит тебя Господь! Тебе Его помощь, ой, как пригодится… А сейчас отведите-ка его помыться, уж больно воняет… Да поживее, а то скоро рассвет! Корабль ждать не будет…
Подскочившие тюремщики тут же подхватили Януша под руки и, хотя он был не маленького роста и веса, легко поволокли прочь. Третий тюремщик, звеня ключами, тяжело затопал следом. Однако еще до конца не верящий в свое освобождение янычар успел услышать, как купец говорит слуге:
– Франческо, распорядись, чтобы его переодели и как следует накормили, а также снабдили всем необходимым…
Мрачный коридор снова ожил от грохота торопливых шагов, но теперь Януша волокли в противоположную от темницы сторону, что означало, что больше он не увидит своих товарищей.
– Дайте хоть со своими проститься… –