Белый альманах. Музыка души, драматургия чувств, шарм эротической поэзии. Валентин Тарабрин

      Мне звёзды тихо улыбаются в ночи,

      Загадочно кивает месяц в спину.

      Брожу в мечтах до утренней зари

      И вспоминаю девушку Марину…

      Я тихо под руку с мечтой своей иду

      Вразвалочку, размеренно, неторопливо.

      Я в море синее, как на тебя, гляжу

      Заворожённо, ласково и мило.

      На море штиль, и… таинство кругом,

      Где всё мне о тебе напоминает:

      Твоё дыханье, шёпот, безмятежный стон

      И сердце, что от счастья замирает.

      Тишь на поверхности морской и благодать —

      Блаженное, прекрасное творенье!

      Но чтоб мечты моей загадку разгадать,

      Заглянем в бездну моря на мгновенье.

      Там буря-ураган и океан страстей кипит!

      Зелёные глаза твои, как огоньки, мерцают!

      Здесь океан задумчивый угрюмо спит —

      Любовь земную понимает.

      Нет в мире краше и безлюдней мест!

      Здесь страстная любовь свои имеет краски.

      Здесь даже поцелуи, ласки – всё на вес!

      Всё только для двоих, не для огласки.

      Меж тем лиловый моря цвет ломал стереотипы,

      Сливался водный мир с Вселенной заодно,

      И рушились в песок коралловые рифы

      С игрою обнажённых тел, что падали на дно.

      Но серенада страсти там не утихала —

      Любви безумной пламенный аврал!

      И нам с тобою моря не хватало —

      Я лихорадочно тебя взрывал, взрывал, взрывал…

      Дельфины стаями смущенно озирались,

      Акулы молчаливо плыли в суете.

      И старый синий кит, как бы стесняясь,

      Приветливо пускал фонтанчик на спине…

      Во имя нас Нептун дарил свой трон на царство,

      Русалки дивные водили хоровод вокруг.

      И Немо сыпал жемчугом несметные богатства,

      И вечный «Наутилус» совершал почётный круг…

      Бесчувственно мы из пучины поднимались,

      Чтоб на поверхности увидеть солнце вновь.

      Но каждый раз мы в мыслях опускались

      На наше «дно» с названием «Любовь».

      Я шёл вдоль берега, кидая пылкий взгляд

      На томную сине-зелёную равнину,

      Где только что, исполнив свой обряд,

      Назвал я морем девушку Марину.