Гречневый мальчик. Света Гелеч
собранными только из согласных слова впечатывались в память, как металлические литеры пропитывают белое полотно пустого листа, навсегда оставляя на нем буквы и символы.
Зима не отступала. Сквозняки – лучшие друзья длинных улиц – свистели и доносили до каждого дома запахи и голоса. Володя кричал им теперь на немецком. Но Берлин не отвечал. Будто ничего не понимал, или не хотел, или, как выражался Акробат, «славянский акцент узнаваем даже в африканском племени акамба». И город не разбирал аукающих протяжных гласных в собственной железобетонной конструкции.
Акробат научил Володю одному фокусу: говорить с грецким орехом во рту, для четкости и колкости немецкой фонетики:
– Fischers Fritz fischt frische Fische, frische Fische fischt Fischers Fritz1
– Будто у тебя каша во рту.
– Fischers Fritz fischt frische Fische, frische Fische fischt Fischers Fritz.
– Еще!
– Fischers Fritz fischt frische Fische, frische Fische fischt Fischers Fritz.
Володя так хотел, чтобы у него получилось, что Анне Юрьевне приходилось освобождать его рот от пары крепких орехов, о которых он забывал, засыпая днем после занятий.
Каждую пятницу уроки немецкого проходили в парке, расположившемся в минутах пятнадцати уверенной ходьбы от дома. Этот парк и «свободный урок», как называл его Акробат, были предвестниками долгожданных выходных. Занятие заключалось в обсуждении прохожих на немецком и придумывании возможного между ними и Володей диалога.
– Ну а чтобы ты сказал той даме в синей шляпе?
– Почему вы такая злая?
– Ну разве можно такое говорить дамам?
– А разве можно ходить такой злой?
– Ну и что же она бы тебе ответила?
– Возможно она сказала бы, что ненавидит свою шляпу, но ей приходится ее носить, потому что так положено.
Лист 6
Это были последние выходные перед школой. Квартира стояла вверх дном. Ткани, брюки, рубашки, утюг, крахмал, тетрадки – и вдруг пришедший парикмахер. Анна Юрьевна носилась вокруг этой кучи вещей, создавая еще больше шума и беспорядка.
Парикмахер тщательно постриг клиента на берлинский манер. Стрижка Володе совсем не понравилась.
– Сейчас так стригутся все мальчики! Все-все?
– Ну конечно.
Анна Юрьевна, заметив страшное недовольство Володи, деликатно выпроводила парикмахера, быстро ему заплатила и поблагодарила за такое великолепие.
Когда она вернулась в комнату, Володя сидел уже весь красный и до первой слезы была секунда, которая никогда не наступит в присутствии мамы. Он сдерживался как мог, пока не удалился в уборную и, рассматривая себя нового в зеркале, наконец, разрыдался.
Лист 7
Новые одноклассники действительно оказались с точно такими же прическами, будто всех их стригли по единому строгому трафарету, созданному по специальной формуле субботнего парикмахера.
Володя пришел с конфетами. Анна Юрьевна подготовила самые дорогие шоколадные угощения в жестяной коробке со слонами, перевязанной голубым бантом. Она
Фритц, сын рыбака, ловит свежую рыбу; свежую рыбу ловит Фритц, сын рыбака.